Доклады ученых и военных об аномалиях Планеты Первопредков и о феномене земных детей с Хозяином в голове вызвали большой интерес в метрополии. Настолько большой, что на Землю вылетел быстроходный звездолет со специальной комиссией на борту.
Комиссия состояла из представителей Малого Совета Кланов – третьего по значимости верховного органа цивилизации антропоксенов, и ей были даны самые широкие полномочия.
Фактически комиссия могла самостоятельно принимать решения о дальнейшей судьбе Земли.
Зачистка Северного леса, как и другие масштабные акции, могла изменить обстановку до такой степени, что всякое объективное изучение ситуации стало бы невозможным. И в связи с этим Планетарный контроль получил указание все собственные операции, связанные с феноменом, временно свернуть.
Глава 59
Если бы воевода Вадим и старейшина Телец были не так пьяны, то их секретный разговор на пиру, возможно, окончился бы мирно и без эксцессов.
Такой авторитетный человек, как Телец, имел полное право высказать свою озабоченность по поводу секретности при обсуждении глобальных планов. И предложить радикальные меры по обеспечению этой секретности – вплоть до физического устранения подозрительных перебежчиков.
И воевода, будь он трезв, тоже отнесся бы к этому спокойно. Он и тогда наверняка бы отверг предложение Тельца – но так, чтобы не обидеть гостя.
Однако воевода был уже изрядно навеселе, когда начался этот разговор, а в таком состоянии у него иногда возникала характерная для фронтовиков всех времен привычка рвать на груди рубаху и высказываться на тему: «А где ты был, когда мы кровь проливали?!»
В не самых изысканных выражениях воевода сообщил, что со Снежной Королевой они теперь боевые соратники, поскольку дрались бок о бок против общего врага, и предложение убить ее – это прямое оскорбление непосредственно в его, генерала Богатырева, адрес.
Но хуже всего то, что воевода не удержался от перехода на личности, ибо свою тираду он завершил словами:
– А с тобой я в бою не был!
На это Телец отреагировал болезненно и повысил голос, чего делать не следовало. И уж тем более не следовало обвинять воеводу Вадима в предательстве интересов лесного братства.
Прямо Телец этого не сказал, но в его словах мелькнуло предположение, что воевода сговорился с пришельцами и ради каких-то собственных интересов помогает их внедрению в среду лесных людей.
Этого воевода не стерпел, и переход на личности достиг апофеоза.
В результате Телец узнал о себе много нового и интересного, хотя по большому счету это было хорошо забытое старое.
Тельцу было сказано, что он вообще никакой не партизан и не старейшина, а как был бандитом, так и остался, и не ему намекать на то, что воевода Вадим мог предать своих и сговориться с врагом в ущерб лесному братству.
Воевода умел разводить в стороны любых спорщиков и соперников, но когда сам схлестнулся с равным себе противником, он распалился не на шутку.
Разнимать сцепившихся воеводу и старейшину пришлось Демьяновскому и Джедаю, но они оба были на стороне Вадима – поэтому досталось в основном Тельцу.
Тот в ответ имел неосторожность обозвать князя Игоря мутантом и заявить:
– Все вы, мутанты долбаные, в одну сторону смотрите. Готовы пришельцам зады лизать!
Мутантом Игорь Демьяновский оказался, разумеется, из-за своей личинки-мунгара, но сам он на это слово обиделся, потому что считал себя не мутантом, а симбионтом.
Кончилось тем, что старейшину Тельца вышвырнули с пира, тем самым еще раз подтвердив, что здесь его за старейшину не считают. Ведь и представить себе нельзя, чтобы кто-то посмел подобным образом поступить с Владимиром Ярославичем, архиепископом Сергием или профессором Горенштейном.
А сам Телец горько пожалел о том, что с честью и радостью принял в своих владениях воеводу Вадима.
За дни плена воевода превратился в фигуру почти легендарную, и его бегство из неволи выглядело событием чуть ли не эпохальным – так что честь и радость были понятны. Но особенный восторг Телец испытал, когда узнал, что у воеводы Вадима (вернее, у его племянника Гамлета – но это практически одно и то же) есть теперь параболоид.
Телец не устоял перед искушением прокатиться на этой чудо-машине, и тогда, будучи трезвым, он не видел ничего опасного в соседстве с перебежчицами-инопланетянками.
Но по пьяни на него часто накатывала подозрительность.
В этот раз она наткнулась на боевую гордость воеводы Вадима, и даже близкие друзья заметили, что плен не пошел на пользу нервам генерала.
В прежние времена Вадим даже будучи сильно пьяным наверняка бы сдержался и сумел погасить конфликт в зародыше.
А впрочем, черт его знает. В прежние времена друзья вообще крайне редко видели генерала Богатырева по-настоящему пьяным. Но с другой стороны, плен и бегство из него – это такой стресс, после которого совсем не грех хорошенько расслабиться.
Для русского человека это нормально. Напиться, подраться, к утру помириться и дружить дальше, как ни в чем не бывало.
Но на этот раз все получилось гораздо хуже.
К утру Телец был уже довольно далеко и о мире даже не думал. Он и вообще-то никому не прощал обид, а тут еще с неба на его владения свалился десант антропоксенов, и не было никаких сомнений – навел его все тот же Вадим Богатырев. Пусть невольно, своим выходом на связь с друзьями через коммуникатор одной из спутниц-инопланетянок – но все-таки навел.
И получалось, что воевода Вадим, вернувшись из плена, оказался в пренеприятной ситуации.
Язычники были им недовольны, христиане с трудом скрывали жажду мести и сдерживались только в угоду своему архиепископу, а партизаны разделились на две части.
Одни поддерживали воеводу, считая, что нечего чужому лидеру командовать в их вотчине, в то время как другие целиком разделяли недоверие Тельца по отношению к инопланетянкам-перебежчицам и полагали, что воевода поступил несправедливо.
Воевода и сам был собой недоволен, но теперь было уже поздно что-то менять.
Положение складывалось – хуже не придумаешь. Хоть и правда в космос беги.
Глава 60
Звездолет, который прибыл из метрополии с комиссией Малого Совета Кланов на борту, выглядел огромным, хотя он был меньше, чем боевые корабли основного класса. Но этих кораблей давно уже не видели на орбите Земли.
Двенадцать лет назад четырех таких кораблей, именуемых иногда «линкорами», хватило для того, чтобы уничтожить основу земной цивилизации. За четыре года были оккупированы все сколько-нибудь значимые города, и с дальнейшей зачисткой планеты могли справиться вспомогательные войска.
Большие корабли ушли к Ар Герану, а в армейской группировке Планеты Первопредков остались только средние звездолеты, которые группа по переводу терминов на земные языки рекомендовала называть фрегатами.
Правда, на орбите были построены базы разных служб, и некоторые из них по размеру значительно превосходили даже звездолеты основного класса. Главная база Планетарного Контроля своими размерами вообще поражала воображение.
Парадный крейсер Малого Совета Кланов воображения не поражал, но выглядел весьма большим и грозным. А еще – удивительно элегантным даже по сравнению с боевыми кораблями, которые казались верхом совершенства не только в техническом, но и в эстетическом плане.
Звездолеты, как и все искусственные объекты цивилизации антропоксенов, были порождением растительного мира, и это придавало им дополнительную красоту, которую не в состоянии воспроизвести никакая промышленность.
На главным достоинством парадного крейсера была не красота, а скорость и боеспособность.
Корабль должен был защитить своих высокопоставленных пассажиров от любых мыслимых угроз. Ведь представители Малого Совета Кланов принадлежали к высшей элите цивилизации антропоксенов.