Нет! - быстро возразил Гудошка. - Я тебе верю... очень верю! Ты меня прости... пожалуйста...
Да ладно, что уж там... Мир что ли?! - сказал княжич, протягивая ему руку. Гудошка ответил неожиданно крепким рукопожатием.
Добрыня в это время беседовал со Святом. Он сразу же хотел послать к князю отрока с радостной вестью, что дети его нашлись и даже Свят объявился, но Святополк возразил:
Нет, так не годится. Надо, чтобы Любим знал, что с нами приключилось и какой у него сын - молодец. А то, действительно, ни в чем не разобравшись, прибьет еще Славека!.. - и он коротко поведал об их похождениях.
Собравшиеся вокруг отроки слушали, затаив дыхание, а Добрыня то и дело охал: “Ох!” да “Ох!” Наконец Свят не выдержал и спросил:
Ну что ты все вздыхаешь, как больная корова?
Ох! И дал бы я этому Чубадею! Попадись он мне!..
Дружинники рассмеялись, а Святополк серьезно возразил:
Против чародея бесполезно с мечом выходить, а колдовать ты не умеешь..
Ведь был же раньше меч-кладенец!.. - мечтательно сказал кто-то из отроков.
Был, - подтвердил Свят.
Сказки! - резко возразил Добрыня.
Свят внимательно посмотрел на него, но спорить не стал, сказал о другом:
Посылай-ка гонца, Добрыня, да познакомься еще с одним героем, - он указал на Гудошку. - Кстати соперник твой: сказки может сказывать, на разных инструментах играть... И не так как ты от случая к случаю, а почитай всю жизнь, - поддел он друга.
Соперник - это хорошо, а то с вами, неумехами, со скуки помрешь! - быстро нашелся Добрыня и, отправив гонца к князю, сказал Гудошке, робко выглядывающему из-за плеча Славека: - Ну-ка, добрый молодец, подойди поближе, дай я на тебя взгляну...
Глава 10
Князь вернулся в Стольный город разъяренный и одновременно очень расстроенный.
Примчавшись с дружиной на родину Гордыни, он застал его отца Беляна в добром здравии. На вопрос Любима: “Где Гордыня?!” - тот удивленно ответил, что не видел сына больше трех лет, с тех самых пор как тот уехал в Стольный город служить князю.
Любим был в таком состоянии, что прямо без обиняков выложил Беляну события, заставившие его сломя голову без предупреждения прискакать сюда. Услышав, что Гордыня украл из родного дома Зарену да еще прикрывался при этом болезнью отца, Белян сначала не поверил своим ушам, а потом так осерчал на сына, что тут же, не сходя с места, в присутствии князя и его дружины лишил его своего благословения, а за одно и наследства, завещав вотчину младшему сыну.
Любиму ничего не оставалось, как не солоно хлебавши, вернуться в Стольный город. Здесь его тоже не ожидало никаких утешительных известий. И вдруг неожиданно прискакал гонец от Добрыни. Князь выслушал его с каменным лицом, но стоило отроку удалиться, он заговорщицки подмигнул Молчану и сказал:
Сын-то у меня каков?! А?! Герой! Будет на кого княжество оставить!..
Ты так ему и скажешь?
Да нет... Отругаю для порядка, а вот хворостиной уже нельзя - герой...
Х Х Х
Когда друзья подъехали к городским воротам, они с удивлением поняли, что их встречает почти весь город. Славек еще издали увидел отца и дядю, стоящих впереди толпы горожан. Он обреченно вздохнул, но, присмотревшись повнимательнее, с удивлением понял, что отец совсем не гневается. Тот старательно хмурил брови, пытаясь выглядеть сердитым, но с первого взгляда было видно - это показное, а на самом деле князь всем очень даже доволен.
Славомир спешился и, постаравшись придать своему лицу виноватое выражение, подошел к Любиму.
Здравствуй, отец. Прости меня, если сможешь за то, что я причинил тебе столько беспокойства. Но повинную голову и меч не сечет!
Любима переполняла радость от того, что дети его живы. Он изо всех сил постарался рассердиться и хотя бы отвесить сыну затрещину, но у него ничего не получилось. Он был горд и счастлив. Молчан незаметно толкнул князя в бок, тот крякнул и сказал нарочито строгим голосом:
Отсидишь три дня на хлебе и воде... с завтрашнего утра. Воевода проследит. Но, Славек, как ты мог проявить такое непослушание?!
Славомир посмотрел на отца своими большими голубыми глазами и сказал как можно наивнее:
Но, отец, я, наоборот, изо всех сил старался выполнить твой приказ!..
Что?! Мой приказ?! Какой приказ?!.. - ошеломленно, перебил его Любим.
Ты же сам велел мне ни на шаг не отходить от Свята, вот я и пытался... насколько это было возможно..
Первым, как ни странно, не выдержал обычно серьезный Молчан - он крепился, крепился, а потом вдруг захохотал, вытирая рукавом набегавшие слезы. Князь сначала непонимающе вытаращил на сына глаза, потом нахмурился, но вскоре тоже неудержимо засмеялся, держась руками за живот. Горожане же и дружинники, слышавшие этот разговор, уже давно умирали со смеху. Один лишь Славек сохранял полную серьезность. Отсмеявшись, князь сказал: