— Не хотел ругаться с тобой до утра.
— Почему ты не приехал ко мне вчера?
— Не хотел ругаться с тобой до утра. Кира, ты не видишь, к чему ты сводишь любое наше общения?
— Значит, это я виновата?
— Лично я ничего плохого не сделал. Аб-со-лют-но, — с удовольствием пропел Жданов, крутясь в кресле.
— Поклянись, — она стремительно приблизилась, обхватила ладонями его лицо, вглядываясь в глаза.
— Клянусь, — с совершенно чистой совестью ответил Жданов.
Кира крепко поцеловала его в губы.
— И ты мне еще не объяснил вчерашний обед с женсоветом, — произнесла она с укоризной.
— Господи, Кира, — простонал Жданов, — ну почему ты не пошла в прокуроры?
Она растрепала ему волосы.
— Ты такой напряженный… Пообедаем сегодня вместе?
— Чтобы ты меня весь обед пилила? Я боюсь несварения, Кира.
Она отстранилась.
— И что это значит?
— Что я не могу дышать, — честно ответил Жданов. — У меня от тебя приступ клаустрофобии, любимая!
Кира горько засмеялась, запрокинув голову.
— А от твоей Пушкаревой, которую ты повсюду таскаешь за собой, с который ты вместе с утра до вечера и ради которой ты даже снес эту стену, у тебя нет приступа клаустрофобии? С ней ты чирикаешь?
— С Катей я работаю, — спокойно ответил Жданов. Он вообще был очень спокоен весь этот разговор, хотя еще вчера уже разошелся бы в крик, пух и прах. Но образ Зорькина с телефоном продолжал маячить на периферии сознания, и Жданов точно знал, что не хочет превратиться вот в такое вот вечно оправдывающееся существо. Где-то надо остановиться, выдохнуть и начать все сначала. — Кира, давай отойдем друг от друга, пожалуйста, хотя бы на шаг. Я не могу проводить все свое время в скандалах.
— Ты пытаешься обидеть меня, Андрей? — серьезно спросила Кира.
— Я пытаюсь… — он замялся, подбирая слова, — я предлагаю тебе подумать, почему тебя раздражают абсолютно все мои поступки.
— Потому что они все связаны с Пушкаревой, — отчеканила она. — Неужели ты сам не видишь, какое крошечное место я занимаю в твоей жизни?
С этими словами Кира развернулась и ушла.
Слава богу.
Жданов показал ей язык и отправился к Малиновскому — выяснять, что удалось разведать у Зорькина во время пыток вениками.
========== 12 ==========
В кабинете Малиновского обнаружилась Екатерина Пушкарева, которая стояла, гордо расправив плечи и сердито сузив глаза.
— Катенька? — удивился Жданов. — Что вы тут делаете?
— Катенька изволят надо мной издеваться, — пожаловался Малиновский с нервной иронией.
— Я принесла Роману Дмитриевичу свою новую медицинскую карту, — уведомила Пушкарева, — чтобы он с ней внимательно ознакомился и не тратил лишних денег на подкуп медперсонала.
— Какая забота о финансовом благосостоянии Малиновского, — умилился Жданов.
Катя скупо улыбнулась и ушла к себе.
— Вот сколько злопамятности в человеке, — посетовал Ромка ей вслед. — Между прочим, наш конфидент Зорькин, кажется, и сам понятия не имеет, от кого залетела его прекрасная подружка. Ну или он лучший тайный агент в мире.
— Как мне это все надоело, Ромка, — вздохнул Жданов. — Кира еще эта!
— Опять поругались?
— Вдрызг.
— Так этим надо пользоваться, — возликовал Малиновский, — Андрюха, а поехали вечером в «Аквамарин», Синицкий устраивает какую-то вечеринку.
— А поехали, — согласился Жданов, — тряхнем стариной.
Как назло, именно в этот день в Зималетто недобрым ветром занесло Воропаева, который шнырял туда-сюда, поливая все вокруг ядом. Исчезновение стены произвело на него самое тягостное впечатление.
— Ты испортил мой будущий кабинет, — возмутился Воропаев, — экий мерзкий теперь отсюда открывается вид!
Пушкарева спряталась за монитором.
— Меня только одно удивляет, Екатерина Валерьевна, — продолжал наседать он, — как это вы еще не вытеснили Андрюшу из кресла президента, потому что кабинета вы его уже лишили.
— Не мешай Кате работать, — встрял Жданов между ними.
— А если бы твоя Пушкарева работала, как следует, я бы уже получил свои выплаты. Где деньги, Жданов?
— Проценты акционерам будут выплачены после выдачи зарплаты сотрудникам и погашения кредитов, — ответила Катя спокойно.
— Моя семья вложила в Зималетто большие деньги не для того, чтобы вы тут стены ломали и устанавливали свои правила!
— Катя здесь совершенно не при чем, — рассвирепел Жданов.
— А с каких пор ты превратился в наседку?
— Завтра! — выкрикнула Катя, вскакивая. Кажется, она на полном серьезе испугалась драки. — Вы получите свои деньги завтра, Александр Юрьевич, — добавила тише.
— Ты когда будешь уходить… нет, когда ты будешь вылетать отсюда, Жданов, то не забудь заделать эту дыру снова, — процедил Воропаев. — Лучше, если ты и свою секретаршу внутри замуруешь.
— Катя мой помощник, — ответил Жданов, искусственно улыбаясь, — а еще одно слово в её адрес — и я повышу её до вице-президента.
Вскинув брови, Воропаев задумчиво посмотрел на него — как на клоуна. Потом подошел к Кате, оперся на её стол, низко склонился, разглядывая в упор.
— Всё-таки, вы очень необычная девушка, Катя, — медленно проговорил он, — и это отнюдь не комплимент.
— Хватит, — Жданов оттащил его в сторону, — ты уже перевыполнил норматив по злоязычию. Можешь теперь расслабиться.
— Да не трогаю я твою Пушкареву, не трогаю, — Воропаев вскинул вверх руки, — не надо так дергать мою рубашку, пуговицы оторвешь.
— Сам оторву — сам и пришью.
— Все, я уже ухожу.
— Всего доброго, — зло попрощался Жданов. Наверняка это мерзавец теперь потащится к Кире и там выслушает новую пачку претензий на её нерадивого жениха. — Кать, ну не обращайте вы на него внимания.
Но Пушкарева думала совсем о другом.
— Андрей Павлович, — медленно начала она, — нам нужен какой-то дополнительный план. У меня никак не выходит из головы тот факт, что в «Вестнике регистрации юридических лиц» была информация о залоге. И шанс, что эта информация дойдет до Александра Юрьевича, очень велик.
— Катя, не начинайте, — взмолился Жданов, — я не в состоянии сейчас думать еще и об этом.
— А вы все-таки подумайте, потому что закон подлости работает без сбоев.
— Вы сегодня все сговорились да? — взорвался Жданов. — Каждый мечтает испортить мне настроение!
Пушкарева не дрогнула.
— Вы пока покричите, — деловито сказала она, — потом подпишите эти ведомости, а потом подумайте.
— А потом я поеду в «Аквамарин» и не стану ни о чем думать.
Она пожала плечами, протянула ему документы и вернулась к своим делам.
Потом приходили модели, — тоже хотели денег. Они вились вокруг Жданова и кружились, и это было бы весьма приятно, если бы Катя не мешала им своей бесконечной трепотней с банками. Наверное, он действительно погорячился со сносом стены — её телефонные звонки отвлекали его. Жданову хотелось снова окунуться в тот беззаботный мир красивых женщин и неприхотливых удовольствий, в котором все было так легко и просто. И он уже почти пригласил девочек составить им компанию в «Аквамарине», но тут у Пушкаревой что-то с грохотом упало со стола.
Чеееерт.
Твоя доброта, Жданов, тебя погубит.
Надо было оставить твою лягушонку в её коробчонке.
Теперь мало того, что над тобой потешаются все, кому лень, так и личной жизни совсем не осталось.
Проводив девочек, Жданов задумчиво вошел к Пушкаревой через дверь-саму-по-себе и присел на краешек её стола.
— Вы специально это уронили, Катя.
Она подняла на него невинный взгляд.
— О чем вы говорите? — спросила с притворным удивлением.
Он покачал головой.
— Вы, к счастью, совсем не умеете врать. В чем дело, Катя?
— Мне бы не хотелось быть свидетелем очередного скандала с Кирой Юрьевной, — призналась она неохотно. — Этот «Аквамарин» и без того дорого вам обойдется.