Анри делает над собой усилие. Слова вдруг утратили для него свою четкость, стали нечленораздельными.
— Регби — это хорошая игра, но увлекает она только самих игроков, — говорил в эту минуту один из юнцов. Ему было, наверно, лет восемнадцать или девятнадцать — прилизанные волосы, обветренное, красноватое, точно у крестьянина, лицо, но язык хорошо подвешен, как у всей теперешней молодежи.
— Потому-то мы и решили пропагандировать шары, — заметил Хосе, — это всем интересно.
Жан затрясся от смеха.
— Шары? Неужели вы так низко пали?
— Нечего смеяться. Чемпионов по шарам, конечно, не бывает. Но ведь в спорте главное — массовость.
— Можно заняться ездой на трехместном велосипеде, — заметил другой юнец ломающимся голосом.
Говорил он с совершенно ужасающим акцентом. Должно быть, он из ланд, сын какого-нибудь лесоруба. Работает, наверно, в керамических мастерских вместе с Хосе.
Теперь Анри окончательно очнулся. И, сделав над собой усилие, включился в разговор.
— Ну а баскская лапта? Это ведь тоже популярный спорт. В свое время он был в большой чести…
— Пойди скажи об этом мэру. Вот уже десять лет, как мы требуем, чтобы построили стадион с гаревой дорожкой. Это было у меня в программе на последних выборах!
— Стадион, говорят, будут строить в Пило, — заметил сторонник регби. — Жожо как раз рассказывал об этом дядюшке Тастэ.
Хосе с силой ударил кулаком по столу.
— В Пило? Я мог бы поклясться, что так оно и будет! Конечно, Бриу заодно с Ламейнери. Что угодно, лишь бы задержать поступательное движение рабочего класса, даже стадионы готовы строить…
— Ну и что же тут плохого? — спросил Анри. — Стадион — это же великолепно…
— Да, конечно, но я, как коммунист, предпочел бы, чтобы строили муниципальные дома с дешевыми квартирами, как на заводе в Колаке. Только господин мэр не хочет строить таких домов из-за избирателей, которые будут в них жить… Он предпочитает иметь дело с туристами. Тут хоть пахнет деньгами…
— Тьфу ты черт!
Прикрыв рот рукой, Жан с наигранно огорченным видом смотрел на брата.
— Что с тобой?
— Совсем забыл передать тебе поручение от мэра. Нам с тобой надо обсудить один вопрос.
Хосе привстал было, а вместе с ним и молодежь.
— Мы можем вас оставить, если хотите… Встретимся у Ветеранов войны — за аперитивом…
— Можете не уходить… Никакой тайны тут нет. Правда, мэр, кажется, не очень жаждет, чтобы разглашали его планы, но, по-моему, вы о них знаете не меньше его самого.
— Еще бы не знать! — заметил парень с ломающимся голосом. — Он ведь из Шарантона, так что приходится быть настороже, верно?
— И все же я не думаю, чтобы вы стали возражать против этого плана. Бриу хочет проводить в Сарразаке ежегодный фестиваль.
Анри широко раскрыл глаза.
— Фестиваль?
— Ты правильно понял: Сарразакский фестиваль. И все предусмотрено: живые картины в башне Эскюде, водный праздник на Гаронне, дни фольклора и так далее, а главное — народный театр в «Ла Гранжет».
— Как, как?
— Народный театр в «Ла Гранжет».
— Да, но ведь «Ла Гранжет»…
— Принадлежит нам с тобой. Поэтому-то нас и касаются планы мэра.
— Муниципалитет хочет купить ее у нас?
— Да. Или снять.
— Чтобы устроить там театр?
— Народный театр. Да не смейся ты так, Хосе!
— А кто будет заниматься этим театром?
— Ты.
— Я?
— Да. Ты будешь Фредериком Поттешэ из Сарразака, а Сарразак превратится в жирондский Бюсанг. Такова великая идея, родившаяся в царствование Бриу Первого.
— Но я не живу здесь!
— В будущем году будешь жить… если не здесь, то, во всяком случае, поблизости. Бордо ведь рядом… Ты закрутишь всю эту машину… Нет, серьезно, Бриу хочет, чтобы ты возглавил Учредительный комитет. Вице-председателем будет дядюшка Тастэ, что должно служить серьезной гарантией для твоих антиклерикальных убеждений. Кроме него туда войдут Ривьер, Кош, Жожо Фоссад и кто-то еще…
— Но что же будут ставить в этом театре?.. И кто там будет играть?
— А это уже тебе решать… это твоя компетенция… при твоих связях в высоких литературных кругах… Ты, конечно, знаешь какую-нибудь не слишком захудалую труппу, которая согласилась бы приехать сюда и сыграть что-нибудь на открытии фестиваля?
На этот раз вопрос был слишком прямой, чтобы на ум сразу же не пришел запретный ответ… Морис Мамби… Труппа Мориса Мамби… Она точно соответствовала требованиям Жана: она была, конечно, далеко не захудалая, но и не слишком избалованная успехом, хотя достаточно известная, чтобы придать должный блеск Сарразакскому фестивалю. Как странно повернулся обычный разговор за столом — и вот он вновь во власти наваждения!..