В результате, первой состоялась свадьба цесаревича Михаила и Анастасии Иоанновны, а через три дня там же, в московском храме Христа Спасителя венчались император и здесь же коронованная императрица Надежда Иоанновна. После в шести дней празднований в Москве, свадебные торжества по железной дороге переехали в столицу, где приезд новобрачных встречали салютом все пушки Петропавловской крепости. Гуляющая толпа заполнила все набережные, Дворцовую площадь и почти всю "Царскую дорогу",[20] на Неве не было видно воды из-за количества лодок и яхт, ведь крупные суда и корабли в акваторию не пускали. Новобрачным пришлось несколько раз выходить перед ликующей толпой на балконы со стороны набережной и площади. Над городом плыл праздничный колокольный перезвон, ему вторили периодически салютующие пушки крепости и стоящих на невском рейде за Исаакием кораблей. Нас с Николаем включили в свиту императора, а Машеньку в свиту вдовствующей императрицы, а после оказалось, что она теперь ещё и фрейлина молодой императрицы. Все дни этой сумасшедшей суеты свадебных торжеств мы виделись урывками, в дело пошли все три заказанных накануне кавалерственных платья и ещё два парадных, в одном из которых нам таки удалось пройтись под ручку в общей свадебной колонне свиты молодых.
Поначалу я, как всякая женщина сделала радостную стойку на слово "свадьба", но очень быстро остыла, потому, что ещё при начале подготовки стало понятно, что радостного для нас тут ничего не светит, как той свадебной лошади, у которой, как известно, голова в цветах, а задница в мыле. Но всё в этом мире рано или поздно заканчивается, и жизнь вернулась в нормальное русло. Проведёнными торжествами все участники остались довольны и особенно большого числа ляпов или, не дай Бог, погибших в давках не случилось. Я с радостью смоталась в Клёпу, как повадилась, после того, как выкупили домик на берегу в Кронштадте, где теперь в основном обитали мы, звери и дети, а у дома дежурил пришвартованный к пристани развозной катер, и через час с небольшим можно было уже ступить на набережную Васильевского. Мы с Клёпой имели возможность резвиться, как нравится, ведь на мелководные плёсы вокруг Кронштадта выходили погреться как толстые лещи, так и вкусные судаки, про глупую плотву или налима я даже не говорю. Все мои попытки устроить нашей девчонке личную жизнь разбились об её непонимание, для чего ей это нужно, ведь её семья это люди, а инстинкт как-то не спешил реализовываться. Нет, иногда прилетали ухажёры, но после пары кругов рядом быстро сваливали, да и мелкие все какие-то…
За месяц до свадебных торжеств Николая утвердили на место командующего Черноморским флотом. Указом государя адмирал Скрыдлов был отпущен в полную отставку при мундире и с пенсионом. Не берусь судить, каков он был как флотоводец и командующий по своим деловым и боевым качествам, но на флоте и в Севастополе вёл себя как барин в своей усадьбе, что далеко не лучшим образом отражалось на флоте в целом. Вообще, это не первая отставка в военно-морских верхах, снят с должности генерал-адмирала дядя императора Алексей Александрович, снят с должности начальника над портами супруг сестры государя Ксении Александровны "Сандро" (бывший великий князь Александр Михайлович), оправлены в полную отставку контр-адмирал Абаза, вице-адмирал Авелан, вице-адмирал Дубасов и некоторые другие. На должность начальника штаба в Севастополе уже заступил контр-адмирал Андрей Августович Эбергард. Может не имеет Эбергард места в плеяде великих флотоводцев, но штабист прекрасный, умный, местами дотошный и въедливый, как раз настолько, чтобы любой командующий мог не волноваться за свой тыл. К тому же, как ни крути, но его можно причислить к числу понюхавших шимозы артурцев. А в свете планов по умиротворению Османской Порты и уже почти готовых выйти на ходовые испытания первых двух "Пионов", которые с принятием третьего должны принять в планируемом самое непосредственное участие, на Чёрном море требовался боевой адмирал, и Николай заметно волновался.
В связи с этим, количество вопросов, которые ему теперь приходилось ежедневно решать и утряхивать возросло на порядок, а тут ещё свадьбы, со всеми сопутствующими хлопотами. Как-то незаметно и буднично прошёл перевод первых средств из ленных владений, сначала очень немаленькая сумма из канцелярии генерал-адмирала (два полных адмиральских содержания за год, выплаченных единомоментно, это серьёзная сумма), но на удивление ненамного меньше денег поступило из налогов, собираемых с местных жителей — корейцев, немецких колонистов и переселившихся русских казачьих и крестьянских семей, в основном с острова Чеджудо. Самое любопытное, что из местных корейцев самые большие деньги принесли многочисленные деревушки Хенё на побережье. Как подробно описала в письме Сонечка Колчак, оказывается это местные ныряльщицы, среди которых промыслом заняты только женщины, собирающиеся артелями и добывающие морскую живность на мелководье у берегов. Эти морские деликатесы очень высоко ценятся как в материковой Корее, так и в расположенных рядом Японии и прибрежном Китае, куда выловленное вывозится на специально оборудованных затопленными ваннами сампанах и джонках. Вообще, по местным понятиям, это весьма выгодный промысел, а хенё весьма богатые и уважаемые люди, и одна ныряльщица фактически может содержать всю семью, включая мужа и детей на берегу. Приехавшие на острова русские и немецкие колонисты не могут нарадоваться климату и прочим условиям, ведь только пшеница спокойно даёт два урожая в год, но многие переориентировались на садоводство и огородничество. Всеми этими непростыми вопросами на общественных началах там пока занимается жена капитана первого ранга Колчака, который там начальствует над Цусимской базой Русского императорского флота. Что делать с такой прорвой денег никто в нашей семье не знает, поэтому пока они легли на счёт в банке. Решили, что они нам весьма пригодятся, когда будем обустраиваться в Севастополе, ведь придётся соответствовать статусу, поэтому дом, обстановка и прочее, да и первой даме флота нужно будет более чем просто достойно выглядеть.
20
"Царская дорога" – некоторые улицы столицы, имеющие особый статус, так как по ним часто следуют императорские кортежи. Особый статус заключается в том, что на содержание их в порядке часть денег выделяется из фондов министерства двора. Почти все улицы Царской дороги вымощены торцами лиственничных, дубовых и кедровых плах, что обеспечивает проезжающим экипажам плавность хода и достаточно большую долговечность, хотя амбре летом от впитавшей конскую мочу и навоз деревянной мостовой редкостное, но из песни слова не выкинешь… Почему считалось, что дешевле раз в три года полностью заменять подгнившие деревянные плахи, чем раз на десять пятнадцать лет замостить мостовую торцованным камнем, который при ремонте нужно менять только единицы расколотых, а остальные могут быть установлены заново? Видимо уже тогда чиновники смекнули, что дороги- это есть самый удобный способ перенаправить в свой карман выделяемые средства, то есть сколько не выделяй, до дороги дойдёт только то, за невыполнение чего могут к стенке поставить или на каторгу отправить. Так что в формуле "дураки и дороги", дураки как раз те, что верят, что за дороги нужно платить деньги. На самом деле, никакого смысла за них платить, надо просто к стенке ставить! Шутка, но в каждой шутке, как известно…