Что ж, откровенный разговор с супругой придётся отложить…
Глава 33. Письмо, которое перевернуло всё...
Я проснулась от гула голосов, доносящихся со двора. Поспешно присела в кровати, чувствуя, как кружится голова, но потом преодолела себя и кинулась к окну.
Во дворе было весьма многолюдно. Сперва бросились в глаза три огромные телеги, запряженные двойками лошадей. В одной из них стояли пузатые деревянные бочки, в другой лежали мешки и тюки, третью было плохо видно, но я догадалась, что сегодня в поместье снова прибыли торговцы. Да, я уже видела их несколько недель назад. Кстати, даже их обветренные лица мне казались определённо знакомыми…
Чуть поодаль собралась непонятная толпа слуг, которые что-то выкрикивали, и атмосфера вокруг становилась всё более агрессивной.
Сердце заколотилось сильнее, словно предчувствуя какую-то беду.
Повинуясь острому внутреннему побуждению, я поспешила надеть платье, на плечи набросила теплую накидку, привела в порядок волосы и устремилась прочь, желая самой поглядеть на то, что сейчас назревало во владениях семьи де Армье.
На меня никто не обращал внимания. Даже противная Ариадна, проскочив мимо, не удостоила даже взглядом.
Вынырнув из здания на каменную лестницу, я поспешила спуститься, когда наткнулась на напряжённые фигуры торговцев.
Кажется, они кого-то ожидали, нервно поглядывая в сторону собравшейся поодаль толпы.
Один из торговцев – невысокий лысоватый мужчина - отчего-то уставился на меня слишком пристально. Я поёжилась от такого внимания и уже хотела побыстрее его обогнуть, как вдруг он сделал шаг навстречу и приглушенно спросил:
- Скажите, а вы случайно не Елизавета де Тюрдор?
Я вздрогнула от звучания своего настоящего имени и уставилась на мужчину ошеломленно.
Что бы это значило???
Взвесив все за и против, я все-таки утвердительно кивнула, и торговец мгновенно посветлел лицом. Осторожно полез рукой во внутренний карман куртки и вытащил оттуда невзрачный серый клочок бумаги. Протянув его мне, шепнул:
- Спрячьте! Это послание для вас!!!
Я поспешила спрятать письмо в рукаве и нерешительно взглянула на мужчину, но он уже отвернулся и со скучающим видом начал рассматривать небо.
Понятно, разговаривать не желает, чтобы не привлекать внимания. Я собралась уже возвратиться в комнату, чтобы прочитать таинственное послание, как вдруг услышала громкий женский плач, донесшийся со стороны толпы.
- Лойн не виновен! Отпустите его!!! – рыдала какая-то девица, а я поняла, что моё предчувствие не обмануло: назревало что-то очень сильно нехорошее.
Ноги сами понесли вперёд, и мне пришлось поработать локтями, чтобы протиснуться сквозь столпотворение.
В первый ряд я вываливаться не решилась, лишь замерла за чужими спинами, выглядывая из-за чьего-то плеча.
Слуги образовали круг, в центре которого на коленях стояли двое мужчин. Их лица казались серыми и изможденными, руки были неестественно вывернуты и связаны позади тугими верёвками. Оба смотрели в землю с таким видом, словно готовились к смерти. Один из них был мне незнаком, а вот второй…
Память услужливо напомнила эпизод, как молодой симпатичный воин из свиты Юлиана поделился со мной хлебом и улыбкой. Я тогда была в отчаянии, сердце обливалось кровью, а его участие стало настоящим благословением небес. И вот он стоял на коленях, как преступник, а напротив него с обнаженным мечом грозно высился… Юлиан де Армье.
Я вздрогнула, рассмотрев затаённую ярость и жестокость в темных глазах. Герцог на мгновение показался Ангелом Возмездия и Верховным Демоном одновременно. Красивый, опасный, неприступный... истинный Дракон в своем тёмном великолепии, но… при этом пугающий, отталкивающий и непримиримый.
Громко сглотнула, чувствуя, как в душе усиливается самая настоящая паника.
Еще живы были переживания и волнения вчерашнего дня. Еще болело в груди от разочарования и невыносимой усталости. Я чувствовала себя так, словно несколько дней балансировала на грани падения в пропасть, и увиденное сейчас стало последним толчком к неминуемой погибели.
Девица, крик которой я услышала издалека, отчаянно плакала в чьих-то руках, умоляя помиловать Лойна и указывая на молодого воина. Наверное, это был ее возлюбленный, которого она могла вот-вот лишиться.
Мужчин обвиняли в предательстве, требовали признания, но они молчали. Герцог обещал им мучительную смерть за пособничество врагам, а я чувствовала, что с каждым мгновением силы покидают меня.
Я бесполезна! Беспомощна! Не могу вступиться за воина, который был добр ко мне, потому что сама здесь абсолютное ничто. Раньше я точно выступила бы вперед и попыталась бы вмешаться. Раньше я всегда была твердой и решительной, когда требовалась помощь обездоленным.
Я не верила, что этот Лойн мог быть в сговоре с кочевниками. Он не предатель! Это даже по лицу видно...
Но Юлиан, похоже, не собирался его щадить.
А я не могла спасти.
Вынырнув из толпы и чувствуя невыносимое отчаяние, я рванула обратно в поместье и не прекратила бег, пока не очутилась в комнате.
Слезы бессилия и боли потекли по щекам.
Сердце разрывалось от чувства вины и невыносимой усталости, поэтому я съехала по стенке на пол и спрятала лицо в коленях.
Вдруг что-то хрустнуло у меня в рукаве.
Письмо!
Нашла в себе силы достать послание и развернула его.
Из конверта выпал плоский деревянный предмет, изображающий слегка потёртого огнедышащего дракона. Не понимая его предназначения, я отложила деревяшку в сторону и принялась читать.
Слёзы мгновенно высохли, а глаза изумленно расширились.
«Здравствуй, моя дорогая и любимая Лизонька! Пишет тебе твоя подруга Нисси, которая очень скорбит о твоем отъезде и страшно скучает. Сразу скажу, что у меня всё хорошо, но вот о тебе узнала скорбные вести. Пошёл слух, что тебя обижают в доме мужа. Не знаю, откуда он взялся, но с тех пор мое сердце болит о тебе. Когда ты уехала, я поняла, что больше не могу оставаться в Обители. Всё резко стало чужим для меня. Оказывается, именно дружба с тобой делала мою жизнь осмысленной… Без особой надежды я написала письмо своему деду. Вообще не надеялась, что оно дойдет, но через три недели дед ответил мне. Это отец моей матери, который больше двадцати лет проживает в Орнее. С родственниками не общается: они отреклись от него из-за особенностей его образа жизни, о которых я умолчу. И знаешь... дед приехал за мной. Сказал, что ничего о моей судьбе не знал уже лет пятнадцать. Думал, что я до сих пор живу с родителями и горя не знаю. Возмутился на них страшно, всячески ругал и обещал подпортить жизнь за то, что они отдали меня в темницу монастырских стен… А три дня назад забрал к себе. Поэтому я… на свободе, моя дорогая подруга. Больше нет Цербера с её кнутом, нет Настоятельницы, которая обещает по вечерам все муки ада всего лишь за улыбку, нет холодных комнат и тяжелой изнурительной работы. И поэтому мое сердце особенно скорбит о тебе, моя дорогая Лизонька. К сожалению, я далеко сейчас и не могу помочь тебе напрямую. Дед не станет вмешиваться, не того он склада. Но я выпросила для тебя очень особенную вещь - пропуск. Это знак клана моего деда – «огненный дракон». Подобную печать знают в каждом городе, потому что мой ушлый родственник оказался весьма влиятельным торгашом. И не только торгашом. Скажем так, его власть распространяется на низшие слои населения. Большего сказать не могу. С этим зна́ком тебя никто и пальцем не тронет в среде бандитов или воров. В любой таверне покажи, и тебя тотчас же обслужат. Пишу это на случай, если вдруг ты соберешься бежать от мужа. Однако надеюсь, что у тебя всё не так уж плохо, и побег не понадобится. Письмо передам через гильдию торговцев, с которыми работает мой дед. Люблю тебя. Твоя Нисси».
Послание выпало из ослабевших рук и с тихим шелестом упало на пол.
Побег!
Это слово замаячило перед глазами, а ошеломленный разум попытался осознать, почему у меня из-за этого задрожали пальцы.