"С Петра I, - писал видный русский социолог П.Л. Лавров, - московское служивое сословие преобразовалось в чиновничество по внешнему европейскому образцу, но без европейского содержания... Для русского крестьянства этот служивый класс московского царства и петербургского императорства все решительнее закрывался с дальнейшим ходом истории. Крестьянство было все более закрепощено и при отсутствии возможности политического развития принуждено было все тщательнее сохранять в себе традиции сельского мира и сельской громады, традиции артельной солидарности как единственное средство отстоять, хотя бы в некоторой мере, свое экономическое благосостояние. Крестьянство все более отделялось от господствующего класса не только экономическими интересами, не только легальным бесправием, но самыми формами культуры... Оно было и осталось единственным сословием в государстве, сохранившим традицию элементарной местной организации, общины, громады, мира, артели, но эта организация обращалась все более в фискальное средство, в орудие деморализации масс; она все суживалась и атрофировалась".
Высший правящий слой и дворянство все более стремились опереться на внешний авторитет западноевропейского политического, экономического и социального опыта, порой просто механически копируя некоторые западные представления и формы.
"У нас... более чем где-нибудь, - пишет В.И. Даль, - просвещение сделалось гонителем всего родного и народного... ревнители готового чужого, не считая нужным изучить сперва свое, насильственно переносили к нам все в том виде, в каком оно попадалось им на чужой почве, где оно было выстрадано и выработано, тогда как тут могло приняться только заплатами и лоском".
Крепостное право пришло в Россию сравнительно поздно, когда у крестьян уже сложились черты национального характера, выражаемого прежде всего самостоятельностью и инициативой в рамках традиций и обычаев самоуправляющейся общины. Чтобы удержать в узде крестьян, правящие слои должны были вступить в настоящую войну с народом. А на войне как на войне культура противника отвергается. Правящий слой шаг за шагом отказывается от многих ценностей народной культуры, отечественных обычаев и идеалов, заменяя их представлениями и понятиями, заимствованными из-за рубежа. Причем речь шла не о стремлении к творческому освоению и взаимному обогащению равноценных культур России и западноевропейских стран, а о вытеснении народной культуры как якобы отсталой и отжившей. Процесс этот был тяжелым и болезненным, утраты катастрофическими. На несколько столетий для многих поколений были "закрыты" допетровская литература и музыка, древнерусская архитектура, иконопись, живопись - шедевры мирового значения, которые считались бледными примитивами, заимствованиями, жалкой мазней, и только во 2-й пол. XIX в. начали снова "открываться" как произведения великого искусства. Самобытная русская культура на несколько веков становится Золушкой в родном доме, ей отказывается в праве на общечеловеческое значение, признавая его только за западноевропейской культурой. Такое явление не могло не вызвать протеста.
"Русский народ, - писал К.С. Аксаков, - имеет прямое право, как народ, на общечеловеческое, а не через посредство и не с позволения Западной Европы. К Европе относится он критически и свободно, принимая от нее лишь то, что может быть общим достоянием, а национальность европейскую откидывая... Европеизм, имея человеческое значение, имеет свою и очень сильную национальность... Итак, с одной стороны, так называемые славянофилы стоят за общечеловеческое и за прямое на него право русского народа. С другой стороны, поборники Западной Европы стоят исключительно за европейскую национальность, которой придают всемирное значение и ради которой они отнимают у русского народа его прямое право на общечеловеческое".
Привычка видеть в русской жизни только отсталость сказалась в неменьшей степени и в отношении народной культуры труда и хозяйствования. Правящие круги, особенно с к. XVIII в., относились ко многим народным формам жизни и хозяйствования, в частности к общине и артели, как к чему-то варварскому, архаичному и скорее терпели их, чем признавали.
Так сложились в российской жизни два параллельных течения, которые сосуществовали и даже взаимодействовали друг с другом, редко пересекаясь, но если уж пересекались, то почти всегда трагически.
О. Платонов
ЧУЛКОВ Михаил Дмитриевич (1744 - 24.10.1792), русский писатель, историк, фольклорист, этнограф. Выходец из разночинцев.
В 1755-58 Чулков учился в гимназии для разночинцев при Московском университете, в 1761-65 - служил в придворном театре. После выхода в 1766 первой части его сборника плутовских новелл "Пересмешник, или Славенские сказки" оставил службу и начал заниматься литературным трудом. "Пересмешник..." (Т. I-IV, 1766-68, Т. V, 1788), принесший своему автору известность в литературных кругах, являлся собранием повестей и сказок с мотивами античной мифологии, рыцарского и "плутовского" романов, фольклора, в которых обличались судопроизводство, ростовщичество, корыстолюбие.
Известны работы Чулкова по славянской мифологии. В 1767 он опубликовал "Краткий мифологический лексикон", а в 1782 "Словарь русских суеверий".
Наиболее значительным историко-экономическим трудом Чулкова является "Историческое описание российской коммерции..." (Т. I-VII, 1781-88). Это сочинение имело не только научное, но и практическое значение, знакомило купцов с состоянием и порядком торговли в разных краях России.
Чулков издал "Словарь юридический, или Свод российских узаконений..." (Ч. 1-5, 1792-95), в котором систематизировал русское законодательство от Соборного уложения 1649 до законодательных актов 1790.
Л.Н. Вдовина
ЧУЛЫМ, город в Новосибирской обл., центр Чулымского р-на. Расположен в восточной части Барабинской низменности, на р. Чулым (бассейн оз. Чаны). Население 14 тыс. чел. Основан в 1762 как с. Чулымское при строительстве Сибирского тракта.
ЧУР, в древнерусской языческой мифологии божество границ. Одно из древнейших божеств - берегинь. Земля, в которой покоились предки (пращуры) какого-либо рода и которая переходила, наследуясь, из рода в род, считалась неприкосновенной. По поверьям многих племен, души тех, кто не уважает святости границ, передвигает межевые камни (столбы), хозяйничает на земле чужих предков, подвергаются проклятию, после смерти блуждают без пристанища. Такие люди вечно принуждены таскать камни, нигде не находя покоя, или носиться по полям блуждающим огоньком. Чур связан с миром. Он освящает и защищает право собственности, оседлость человека на земле, гуманные нравственные принципы (ср. "чур мое!, "чур пополам!", "чур вместе!"). Со словом "чур" связаны "черт", "очерт", "очерчивать". Праславянское "черт" проклятый; возможно, нарушивший границы географические, а затем неизбежно - и нравственные, подменяющий добро злом.