– Патрик, я не понимаю…
– На этих страницах приводятся хроники событий, относящихся исключительно к пастырству Христа. Записи свидетельств чудес, таких, например, как исцеление парализованных и прокаженных. Его наставления, уроки, путешествия с учениками – здесь полный отчет. Я внимательно просмотрел текст и должен сказать: произведение добротное.
Библейские историки издавна ведут теоретический спор о том, что на синоптические[63] Евангелия от Матфея, Марка и Луки оказал влияние один источник, поскольку все трое рассказывают о деяниях Иисусе в сходной последовательности эпизодов и похожим стилем. Каждое из синоптических Евангелий, предположительно датированных периодом между 60 и 100 гг. н. э., носит имя реального последователя Христа, хотя истинные авторы на самом деле неизвестны.
Сантелли чувствовал, что отец Донован крайне встревожен.
– Но это еще далеко не все, – предостерег его Донован. – Книга описывает события, которые привели к аресту и казни Иисуса. И вновь большая часть повествования Иосифа соответствует синоптическим Евангелиям… правда, с небольшими расхождениями. По Иосифу Аримафейскому, он лично тайком договорился с Понтием Пилатом о снятии тела с креста – в обмен на изрядную сумму.
– Взятка?
– Да. Вероятно, прибавка к скудным субсидиям Рима. – Донован глубоко вздохнул. – Согласно Новому Завету, тело Иисуса поместили для захоронения в фамильном склепе Иосифа.
– Прежде чем вы продолжите, я должен задать вопрос. Эта реликвия тамплиеров… книга… Это подлинник?
– Возраст пергамента, кожи и чернил установлен. Оригинал, бесспорно, относится к первому веку. Однако книга – не та реликвия, на которую намекал Жак де Моле. В ней лишь рассказывается о том, как отыскать настоящее сокровище, о котором он упоминал.
Сантелли не сводил с него напряженного взгляда.
– Иосиф Аримафейский ярко и подробно описывает ритуал погребения Иисуса. Как тело обмывали, натирали ароматическими маслами и заворачивали в холст, а холст затем сшивали. Глаза прикрыли монетами. – Голос Донована понизился на октаву. – В книге утверждается, что тело оставили в усыпальнице Иосифа… на двенадцать месяцев.
– На год? – ахнул Сантелли. – Патрик, а это, случайно, не очередной гностический[64] манускрипт?
В прошлом Донован часто информировал кардинала о многочисленных добиблейских писаниях, совершенно иначе представлявших Иисуса: то были попытки древних правителей обратить язычников в христианскую веру. Многие такие истории грешили несусветными преувеличениями и изобиловали философскими истолкованиями учения Христа.
– Как утверждает Иосиф – человек, которому доверили погребение Иисуса, – физического воскресения не было никогда. Выходит… – Донован не имел представления, как можно смягчить то, что должно сейчас прозвучать. Он посмотрел прямо в глаза кардиналу. – Выходит, Христос умер как простой смертный.
Сантелли не в первый раз слышал этот аргумент.
– Ну, все это мы уже проходили… Утверждения о том, что ранние христиане воспринимали воскресение как процесс духовный, а не физический. – Он пренебрежительно махнул рукой. – Эти «Тайные хроники» не что иное, как полное противоречие Священному Писанию. Рад, что вы обнаружили их. Мы должны быть уверены, что они не попадут не в те руки. Совершенно ни к чему, чтобы какой-нибудь враг церкви поднял трезвон в прессе.
– Боюсь, это еще не все.
Сантелли безмолвно наблюдал, как Донован запустил руку в свой ранец, достал скрученный желтый свиток и выложил его на стол.
Кардинал наклонился вперед:
– А это что?
– Чертеж к книге – своеобразная карта.
– На чертеж не похоже совершенно. – Сантелли скривился. – Скорее детские каракули.
Донован был согласен с тем, что плоскостной рисунок выглядел весьма упрощенно. Но трехмерных изображений не существовало до периода Возрождения, и он не собирался втолковывать это Сантелли.
– Несмотря на отсутствие подробностей, вы можете заметить здесь несколько важных деталей. – Донован показал на длинное основание прямоугольника. – Это Храмовая гора в Иерусалиме. – Следом он показал на верхнюю часть рисунка. – Это Иудейский храм, построенный Иродом Великим и позднее уничтоженный римлянами в семидесятом году нашей эры. Как вы знаете, на этом месте сейчас мечеть Купол Скалы.
– Храмовая гора? – остро глянул на него Сантелли.
– Да, – кивнул Донован. – Такой она представлялась Иосифу Аримафейскому в тридцатом году от Рождества Христова.
Донован пояснил, что на рисунках Иосифа с великой тщательностью был изображен храм – таким, каким он выглядел в ту пору: прямоугольные внутренние дворы и священная Скиния. Складские помещения для масла и дерева; водоемы для освящения жертвоприношений и погребальные костры для сжигания священных животных во время еврейской Пасхи. Он рассказал, что Иосиф даже отметил на рисунке священный порог, который запрещено было переступать язычникам, – обнесенный оградой внешний периметр. Затем следовало описание крепости римлян, примыкавшей к Храмовой горе, – именно здесь Иисус предстал перед Понтием Пилатом.
– Но самое главное здесь вот это. – Донован показал на небольшой закрашенный квадрат, который Иосиф поместил внутри платформы. – Это обозначение расположения крипты Иисуса. В текст Иосиф включил точные размеры – расстояния от усыпальницы до внешних стен Храмовой горы.
Сантелли вновь прикрыл рот рукой. Несколько секунд он сидел неподвижно. За окном угрожающе набухавшие черные тучи наконец осуществили свою угрозу и разразились дождем.
– Получив «Тайные хроники», – продолжил Донован, – я детально изучил это место. И окончательно убедился, что потайной склеп все еще там. Я верю, что крестоносцы – рыцари-тамплиеры – вполне могли обнаружить его и впоследствии оберегать.
– Почему вы так уверены?
Донован потянулся через стол, осторожно перевернул древние страницы и остановился на группе набросков.
– Вот почему.
Кардинал даже не понял, что перед ним каталог некой коллекции: настолько грубо были выполнены все рисунки.
– Все это отдельные предметы, – пояснил Донован, – реликвии, которые Иосиф Аримафейский захоронил в усыпальнице. Кости, монеты и гвозди. Плюс, конечно, сам оссуарий. Именно об этих предметах упоминал Жак де Моле.
Сантелли сидел как громом пораженный. Медленно-медленно взгляд его переместился на изображение обернувшегося вокруг трезубца дельфина.
– Это символ… Что он означает?
– Этот символ и придает мне уверенность в том, что реликвии все еще в целости и сохранности. – Донован объяснил его смысл.
Сантелли молча перекрестился.
– Если бы эти реликвии были когда-то обнаружены, то вне всяких сомнений, об этом остались бы сведения. И соответственно, мы с вами не вели бы сейчас этот разговор. – Донован вытащил из своего ранца еще один документ. – Взгляните, пожалуйста, на материал, опубликованный недавно в «Иерусалим пост», который наш загадочный благодетель передал вместе с книгой.
Сантелли выхватил у него из рук газету и прочел вслух заголовок статьи:
– «Еврейские и мусульманские археологи получили разрешение на производство раскопок под Храмовой горой».
Донован выдержал паузу, дав Сантелли время прочитать и осмыслить текст, потом заговорил вновь:
– Поскольку израильские условия мирного соглашения не позволяют вести раскопки в районе Храмовой горы, последними копавшими здесь археологами были рыцари-тамплиеры. Но в тысяча девятьсот девяносто шестом году мусульманский фонд, осуществляющий надзор за территорией, получил разрешение на расчистку от завалов обширного помещения: прежде там размещались конюшни тамплиеров, а с двенадцатого века оно было обрушено. Курьер, доставивший эту книгу, был арабом. В связи с этим я твердо уверен, что «Тайные хроники» нашли мусульмане, когда производили раскопки.
64
От греч. gnostikos – знающий. Религиозно-философское направление, существовавшее в первые века христианства, представляющее собой смесь христианских религиозных догматов с греческой идеалистической философией и восточными религиями.