Но ветка проходит прямо сквозь него, совершенно беспрепятственно для мужчины, сидящего на мне сверху. Его хватка на моей шее ослабевает, и я на мгновение забываю о своем желании сбежать. Ярость с его лица исчезает, превращаясь в шок, который вторит моему собственному.
– Сделай это еще раз, – говорит он, затаив дыхание.
Я смотрю на него снизу вверх, не в силах понять то, что только что произошло. Сделав глубокий вдох, я снова взмахиваю рукой, и другая ветка, рассекая воздух, снова проходит сквозь него, как будто он призрак.
Я забываю, как дышать, пытаясь понять, кто он все-таки такой. Тишина его шагов при ходьбе, камни, которые так и не задели его, отсутствие песка, покрывающего его тело.
Я снова взмахиваю рукой. И еще раз. И еще раз. Наблюдая, как сквозь него пролетают ветки, камни, песок и листья. Ничто не находит в нем цель и не замедляется.
– Хватит, – рявкает он, спрыгивая с меня, как будто я заражена чумой.
Я вскакиваю на ноги, стараясь держаться от него на приличном расстоянии. Его имя для меня не важно.
– Что ты такое? – часть меня задается вопросом, а есть ли у него ответ в принципе.
Он смотрит на свои пустые руки, слегка ссутулив плечи. Хотя он одет во все черное, кажется, будто он светится в темноте. Образ безудержного уничтожения.
– Я – тьма в ночи, которая разрушает все, что ты любишь. Я – свет лунного затмения. Я – все, чего ты боишься, и все, чего ты хочешь.
Это больше, чем я рассчитывала. Все, что мне было нужно, – это заклинание призыва и немного ягод.
– Я спросила, кто ты такой, не для того, чтобы услышать драматическую речь, подпитывающую твое эго. – Я иду к книге, которая не принесла мне ничего, кроме проблем. – Просто забери эту проклятую книгу и оставь меня, черт возьми, в покое.
– Ты понятия не имеешь, что натворила. – Он наконец поднимает глаза, чтобы встретиться с моим пристальным взглядом. – Ты взломала замок без ключа. Теперь у тебя нет возможности помешать монстрам открыть дверь.
Дэкс.
Глава 5
Я смотрю в его серебристые глаза – так напоминающие глаза Лунного эльфа.
– Как поэтично… и все такое, но для меня это ничего не значит. Я просто хочу знать, когда ты собираешься забрать свою книгу и уйти, – киплю от злости я.
– Обо мне забыли, я уже пылился на книжной полке за сто лет до падения божеств, ожидая того дня, когда кто-нибудь воспользуется ключом, чтобы освободить меня, – начинает он говорить так, как будто я должна была понять, о чем речь.
И, наконец, до меня доходит. Он был заточен внутри книги. Он – та самая сила, которую я ощутила внутри книги. Он – тот, за кем охотились те люди в кабинете. Но как он оказался в моей голове? Боги, что я только что выпустила в мир?
Нет, то, что касается всех, больше не моя проблема. Я хочу избавиться от проклятия именно по этой причине. Я не хочу, чтобы судьба мира была на моей совести.
В различных предметах заточено немало тварей, так что это меня не удивляет. Единственное, что делает это знание, – разжигает мое любопытство относительно того, почему он был обречен на такую судьбу. Может быть, он преступник? Или, может, его застукали, когда он спал с тем, с кем он не должен был этого делать.
– Жаль, что теперь ты не на книжной полке, – ворчу я себе под нос.
Заметив книгу в его руке, я начинаю сомневаться, хочу ли я, чтобы он ушел с моей кровью. Мои шансы одержать над ним верх сводятся практически к нулю. Мне придется вырвать страницу из книги Венсена и прибегнуть к обычному воровству.
– Поздравляю тебя с вновь обретенной свободой. Если ты отправишься в этом направлении, то, в конце концов, окажешься в городе. – Я небрежно указываю в направлении Зарлора.
– Может быть, ты не поняла то, что я сказал тебе ранее, – мрачно шепчет он, делая еще один шаг вперед, пока его грудь почти не касается моей, заставляя меня отступить. – Я больше никуда не денусь. Я в твоей голове, ведьма.
– Что-то вроде галлюцинации или головной боли? – произношу я с подчеркнутой медлительностью.
– Как в ночном кошмаре, – его голос звучит так, словно принадлежит самой смерти. Наверное, я должна была испугаться.
Вместо этого я не сдерживаюсь и громко смеюсь. Мой смех становится громче, когда вижу сочетание удивления и замешательства на его лице. Его склонность к драматизму быстро теряет свою привлекательность, когда все, что он делает, – это уклоняется от моих вопросов.
– Смейся сколько хочешь, ведьма. Куда пойдешь ты, туда отправлюсь и я. Весьма неловко заставлять людей смотреть, как я иду с какой-то смертной, – последнюю часть он говорит скорее себе, чем мне.