— Ты не пахнешь, как они. Но ты и не пахнешь, как все остальные.
Я умудрилась остаться очень спокойной, в ужасе от того, что он сделает дальше. Его щека коснулась моей щеки. Все мои мышцы одновременно напряглись, а кожа вдруг стала слишком натянутой. Я покачала головой, пытаясь избавиться от части тепла, скопившегося на моих щеках. Он резко отстранился.
— Если ты им помогаешь, я это выясню. Скажи мне, что мне нужно знать сейчас или...
— Или что? — я бросила вызов, отказываясь идти на попятную от угрозы в его глазах, и радуясь напоминанию, что нужно оставаться сосредоточенной. — Ты собираешься притащить Амида и "поболтать" со мной?
Он издал разочарованный звук и продолжил расхаживать по комнате.
— Моя работа — охранять жителей этого города.
— Да, — пробормотала я, — перерезая им глотки.
— Что ты сказала?
— Ничего. Я уверена, ты очень хорошо справляешься со своей работой.
Он остановился на полпути и упёр руки в бока.
— Мне нужно знать, почему ты в этом городе. Тебе здесь явно не место, но такое чувство, что ты не хочешь уходить. Почти все жители хотят уйти или, по крайней мере, найти какой-то выход. Так что, раз ты этого не хочешь, мне нужно знать, чего ты хочешь. Может быть, я смогу тебе помочь.
Я так отчаянно хотела найти Надю, что на полсекунды задумалась, а вдруг он сможет. Он видел Надю, и может быть, даже знал, где она. Затем в моей памяти промелькнуло лицо испуганной домохозяйки. Он хладнокровно убил её. Нет, Малачи мне не поможет, и я не могу доверить ему Надю. Или себя, если уж на то пошло.
— Помочь мне? Я удивлена, что ты ещё не убил меня.
— Разве я похож на человека, который хотел бы убить тебя?
Он очаровательно улыбнулся, явно стараясь выглядеть безобидным. Я чуть не рассмеялась. Хороший актер из него тоже не вышел.
Когда я не ответила, он снова опустился на складной стул.
— Хорошо, ты не скажешь мне, почему ты здесь. Тогда давай попробуем ответить на более простые вопросы. Хотя это кажется противоречащим самой вашей природе, не могла бы ты попытаться дать мне несколько простых ответов? Ты служила в армии?
— Ты что, издеваешься? Я училась в старших классах.
— Старшая школа, — тихо сказал он. — Ты американка. Гражданское лицо?
— Хм, ну да. Я гражданка Америки.
— Прекрасно. Прямой ответ. Так держать. Тебя кто-то тренировал?
— Нет, меня никто не тренировал. Если не считать Род-Айлендской системы защиты детей и системы правосудия в отношении несовершеннолетних. А что?
Малачи поднял руку и перечислил причины своими пальцами.
— Ты украла оружие у Стража. Если я не ошибаюсь, оно принадлежало Стражу Врат. А это значит, что тебе удалось сделать это по дороге в город. Ты сбежала от Амида, даже когда он держал тебя в руках. Ты полоснула его по ноге в нужном месте, не давая ему преследовать тебя. Под сильным давлением, раненая и загнанная в угол, ты метнула нож и попала в цель...
— Не похоже, что я попала во что-то жизненно важное.
— Под давлением, — спокойно ответил он. — После того как он сломал тебе несколько позвонков и рёбра, ты ударила его с силой и под углом, необходимыми для того, чтобы сломать ему нос... в очень тесном помещении и несмотря на его значительное преимущество в размерах. А потом ты украла одно из его орудий и использовала его, сломав Стражу скулу. Это моё конкретное, осязаемое доказательство того, что ты хорошо обучена. Но как насчёт неосязаемых активов?
Он указал на меня пальцем и продолжил:
— Ты хитра... я готов поспорить, что у тебя был план, когда ты пришла в этот город. Ты наблюдательна... я вижу это в каждом движении твоих глаз, когда ты осматриваешь эту комнату. И ты продолжала сражаться, несмотря на непреодолимые трудности, и вопреки, в чём я уверен, мучительной боли. Ты всё ещё пыталась сражаться, когда я стащил с тебя Амида и поднял тебя с пола, несмотря на то, что твои раны, скорее всего, были смертельными. Итак, — заключил он, наклонившись вперёд и упершись локтями в колени, — моя теория состоит в том, что тебя обучили и послали проникнуть в этот город. Я просто хочу знать, зачем.
Боже мой. Никто за всю мою жизнь не отдавал мне столько чести. Очень жаль, что эти слова прозвучали в совершенно неподходящей ситуации от совершенно неподходящего человека. По его словам я была каким-то наёмным убийцей-ниндзя-шпионом. "Следите за супер злой Лилой, которая явилась сюда, чтобы уничтожить ваш город изнутри!" Я начала хихикать.
— Несмотря на все твои доказательства, ты пришел к несколько совершенно безумным выводам.
В одно мгновение он вскочил со стула и оказался позади койки и меня. Он притянул меня к себе, обхватив длинной рукой и прижав мои руки перед собой.
Я подтянула ноги и топнула ими об матрац, выгибаясь назад. Он ударился головой об стену, но он был намного выше и сильнее. Он наклонился вперёд, складывая меня в болезненную позу, в которой мои ноги были прямыми, и тем самым лишил меня движущей силы. Борясь с нарастающей паникой, я запрокинула голову назад, пытаясь ударить ему по лицу, но лишь попала в твердое, как камень, плечо. Парень занял идеальную позицию, не давая мне возможности нанести ему какой-либо удар. Даже сквозь чернильную завесу безумных мыслей и воспоминаний я уловила щелчок вынимаемого клинка.
Я должна была догадаться, что он вооружён.
Он держал охотничий нож в правой руке и, использовав его острый, как бритва кончик, он поднял свободный рукав моей рубашки, открыв татуировку. Я начала дрожать. Я ненавидела чувствовать себя слабой. Я ненавидела его ещё больше за то, что он заставил меня почувствовать это.
— Мне очень приятно с тобой разговаривать, но, пожалуйста, не путай моё веселье с терпением, — сказал он совершенно спокойным, совершенно убийственным голосом. Его теплое дыхание заскользило по моей щеке. — Я очень серьёзно отношусь к своей работе. А это значит, к несчастью для тебя, что я сделаю всё необходимое, чтобы узнать твою истинную цель пребывания здесь.
Он приставил лезвие ножа к моей руке, прямо над татуировкой. Я подавила всхлип и попыталась вырваться, но он чуть сильнее вдавил лезвие в мою руку. Я застыла на месте.
— Так-то лучше, спасибо. Теперь я знаю наверняка, что это лицо важно для тебя. Так что если ты прямо сейчас не скажешь мне, почему ты здесь, я срежу эту татуировку с твоей руки и сожгу её у тебя на глазах. Ты мне веришь, Лила?
Я кивнула. Яростные слёзы потекли из уголков моих глаз, увлажняя его щёку. Он улыбнулся, уткнувшись лицом в мою кожу.
— Говори, или я начну резать.
Я знала, что он это сделает. Я видела, на что он способен. Он украдет у меня Надю навсегда, если я не заговорю.
— Я здесь ради неё, — простонала я. — Я пришла сюда, чтобы вытащить её.