Наверное, мне следовало бы радоваться. Так для него было лучше, верно? Я отняла у него так много, и теперь он не позволит мне взять больше.
Время шло, и я потеряла счёт приступам лихорадки и озноба, каждый из которых делал меня слабее. Я не сводила глаз с целеустремлённых шагов Малачи, который вёл нас через город. Пока он был передо мной, я ковыляла вперёд, таща за собой Надю. Мне казалось, что я бегу за ним, но в тоже время не могла за ним угнаться. Моё сердце бешено колотилось. Я не могла отдышаться. Мои ноги уходили всё дальше и дальше, а голова вытягивалась из шеи, как воздушный шар с гелием на бесконечной верёвке.
И тут я с изумлением обнаружила, что лежу на земле. Я понятия не имела, как на ней оказалась.
Я пробыла там недолго. Малачи поднял меня, и я оказалась в его объятиях. Он не произнёс ни слова.
— Проследи, чтобы Надя продолжала идти, — пробормотала я.
Он кивнул.
Моя голова склонилась к его плечу. Я уставилась на его лицо.
— Прости, что делаю тебе больно.
Он продолжал идти с каменным лицом, отказываясь смотреть на меня.
Я хотела прикоснуться к нему, провести пальцами по его щеке, но я не могла поднять руки. Я вздохнула.
— Ты чертовски красив, Малачи. Я могу смотреть на тебя миллион лет и никогда не устану от этого.
Мускул на его челюсти начал подёргиваться. Я прищурилась, фокусируя взгляд. Всё было расплывчато. Я хихикнула, находя свою внезапную неспособность видеть ужасно смешной. Но какая-то рациональная часть меня знала, что это очень плохой знак. Может быть, это последний раз, когда я смотрю на него. Я поймала себя на том, что отчаянно жалею, что у меня нет камеры.
— На случай, если я не смогу сказать тебе позже, спасибо тебе за всё.
— Заткнись. — Он прижал меня к своей груди. — Я не хочу слышать это прямо сейчас.
— Ты единственный человек, к которому я когда-либо хотела... прикоснуться, — прохрипела я.
Я попыталась сделать глубокий вдох, но воздух был слишком плотным. Это топило меня.
— Лила, ты бредишь. Побереги дыхание. — Его голос был резок, но я слышала в нём дрожь.
— Как скажешь.
Он фыркнул.
— Как скажешь? Теперь я понимаю, что ты бредишь. — Но он поднял меня повыше и прижал к себе, уткнув мою голову в изгиб своей шеи. — Мы будем в участке через несколько часов, — тихо сказал он. — Остаться со мной.
Я улыбнулась, уткнувшись в его кожу.
— Я никуда не уйду.
ГЛАВА 28
"Я никуда не уйду". Это последняя моя фраза, которую я помнила, прежде чем мир стал чёрным от крови, а стены обрушились, задушив и похоронив меня. Вспышки воспоминаний прервали долгое, медленное скольжение в бездну. Большинство из них принадлежали Малачи. Часть моего мозга, которая оставалась работоспособной, размышляла над этой иронией, учитывая, как недолго я его знала. Трудно было беспокоиться, обратиться к чему-то другому в моём сознании. Только его лицо имело значение. Это было единственное, что пришло ко мне без усилий, как рефлекс, как дыхание. Куда бы я ни шла, часть его пойдёт со мной. Отданная мне по собственной воле или нет, его частичка была моей, чтобы баюкать, нести, поддерживать.
Голоса прорывались сквозь туман время от времени, но я узнавала только его голос. Мне было не понять, что он говорит, но я знала, что он был там со мной, где бы я ни была. Ничего не болело, кроме ноющего сожаления, что, несмотря на всё, что он дал мне, взамен я дала так мало. Я хотела получить шанс дать ему что-то, лучшую часть себя, какой бы жалкой она ни была, повреждённой и сломанной, искорёженной по краям, едва ли достойной того, чтобы ею обладать. Я решила, что если у меня есть шанс, если он попросит, если ему это нужно, эта моя часть будет принадлежать ему.
Люди прикасались ко мне, и я никак не могла остановить их. Я смутно осознавала, что меня двигают, перемещают, несут, поворачивают. Я не могла открыть рта, чтобы спросить, что происходит, не могла дать им понять, что я всё ещё в сознании, всё ещё здесь. Я хотела спросить, где Надя и убедиться, что с ней всё в порядке. Я хотела поговорить с Анной, но потом вспомнила, что она мертва. Я хотела поговорить с Дианой, но потом вспомнила, что она жива.
Но больше всего, я хотела Малачи.
Малачи.
— Его здесь нет, Лила.
Нежный голос. Но не его. Я снова плыла по течению.
Малачи?
— Лила, останься со мной. Ты можешь открыть глаза? — прекрасный-голос-который-не-принадлежал-Малачи заговорил снова. Кто-то погладил меня по лицу.
— Малачи? — мой голос был едва ли моим.
Это было что-то похожее на голос, но не голос вовсе.
— Нет, Лила, это Рафаэль. Ты можешь посмотреть на меня?
Мои веки затрепетали. Каждое из них весило тонну.
— Лила, вернись, где бы ты ни была. У тебя здесь есть незаконченное дело.
— Что?
Я открыла глаза. Незнакомая комната. Незнакомая койка. Рядом с ней стояла лампа. А рядом с лампой сидел мужчина. Рафаэль.
Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой.
— С возвращением.
— Я добралась до участка?
Детали были довольно расплывчатыми. Я лишь помнила, как много ходила.
Он покачал головой.
— Ты продолжала дышать, но это всё, что я могу сказать тебе. Малачи нёс тебя после того, как ты упала.
— Надя? — прохрипела я.
— Она здесь. Малачи с ней. Он пробыл с ней несколько дней. Он оставляет её только, когда отправляется на патрулирование, или чтобы навестить тебя.
Я подняла руки, чтобы прикоснуться к лицу, и заметила слабые шрамы, покрывавшие мою исцелённую левую руку. Всё казалось таким сумбурным, как будто части меня уплыли прочь.
— Дней?
Рафаэль кивнул.
— Когда тебя принесли, ты была в очень плохой форме. Инфекция прогрессировала. Внушительное повреждение органов, которое нужно было залечить, не говоря уже о твоей руке. И ты слаба, потому что город не питает тебя. Я не был уверен, что смогу вернуть тебя.
— Анна? Её видели? Её уже нашли?
Что-то блеснуло в его глазах.
— Нет. Она не вернулась в город. Малачи лично поговорил с каждым из Стражей Врат.
Я внимательно наблюдала за ним.
— Малачи был очень занят.
— Очень. Он нуждался в отвлечении.
Я прикусила губу.
— Он сердится на меня?
— Ты можешь сама спросить его об этом. Я вызвал его, когда ты начала просыпаться. Он скоро должен быть здесь.
Радость и страх пронзили меня. Должно быть, это отразилось на моём лице, потому что Рафаэль сжал мою руку и спросил:
— Ты хочешь, чтобы я остался с тобой?
Стук в дверь прервал мои безумные мысли. Рафаэль ещё раз сжал мою руку и встал.