Мы покинули свой блок, в коридорах всё ещё толпились люди.
— Пойдём. Нам надо добраться до конференц-зала, — подгоняла меня Тина.
— Ты иди. Мне надо дождаться Финна здесь. Мы должны встретиться с доктором Бэнксом в лазарете, — сказала я.
— Хорошо, скоро увидимся. А если нет, тогда увидимся уже там, — она подмигнула.
— Хорошо тебе долететь, — сказала я, и обняла ее.
— И тебе, — ответила она, обнимая меня в ответ.
Тина ушла, а я прижалась спиной к стене и стала ждать Финна.
Неожиданно, что-то ударило мне в руку сбоку, выбив сумку из моей руки. Я схватилась за руку, которая пульсировала. Меня переполнила ярость из-за глупости того, кто ударил меня. Когда я повернулась, я увидела, что меня окружили три парня, которые были приблизительно одного с Финном возраста. Я видела их и раньше, но они обычно общались только между собой. Самый высокий парень, который казался зачинщиком, встал прямо передо мной.
— У тебя какие-то проблемы? — сказала я, уставившись на него.
Я не собиралась терпеть это дерьмо, особенно, когда в нём был замешан долговязый чувак, у которого даже не было мускулов, а всё лицо было покрыто веснушками. Я только надеялась, что мне не придется бить его и ввязываться во все это.
— У тебя какие-то проблемы? — повторил он, передразнивая меня, и шагнул ближе.
Меня переполнила ярость, и я крепко сжала руки в кулаки. Что, черт возьми, не так с этим местом? Меня что внесли в чёрный список этого идиотского бункера?
— Кажется, единственная проблема тут, это твоё лицо, — сказала я.
— Ну, ну. Неужто это крутая, девочка-выживальщица, — он ухмыльнулся. — Готов поспорить, ты могла бы показать мне парочку приемов.
Он подошёл ещё ближе, переступив через невидимую черту моего личного пространства.
Я огляделась по сторонам, но видимо никого не заботило, что он пристал ко мне. Люди шли мимо, поглядывая на нас, но никто не остановился и не сказал ни слова. За одну секунду моя ненависть к этому месту стала ещё больше.
— Ты вторгся в моё личное пространство, — предупредила я его. — Подойдёшь ещё ближе, и я покажу тебе, насколько крутой я могу быть.
Он усмехнулся и повернулся к своим приятелям, которые засмеялись вместе с ним.
— О, да. Она, и правда, дерзкая, — он снова посмотрел на меня. — Титус сказал, что ты просто фейерверк.
— Титус?
Я почувствовала, как ногти впились мне в ладони. Я тут же почувствовала тошноту, как только его имя слетело с моих губ.
Он сощурил глаза, и сжал челюсти.
— Да, Титус. Мой брат, сука ты такая. Тот самый, который отправился в камеру из-за тебя.
Пламя ненависти сжигало мои внутренности и было готово спалить всё вокруг. Я чувствовала это всей своей кожей.
— Этому мерзкому куску дерьма повезло, что его всего лишь отправили в камеру.
Улыбка тут же исчезла с его лица, её сменила злобная усмешка.
И тогда-то я и заметила сходство.
Его лицо было в дюйме от моего, и я уже была готова сорваться. Меня учили бороться и защищать себя от бесполезных кусков мусора вроде него.
С его тонких губ начали слетать капли слюны, когда он заговорил, запугивая меня.
— Нет, это тебе повезло, что этот засранец Пайк нашёл тебя. Но погоди. Ты заплатишь за то, что опозорила Титуса и нашу семью.
Он ткнул пальцем мне в грудь, и что-то внутри меня оборвалось.
С меня было довольно. Я не для того пришла на эту землю, чтобы со мной так поступали. Никто не имел права трогать меня, пока я не давала на это своего разрешения. А сегодня я такого разрешения не давала. Этот ублюдок перешёл все границы.
В одно мгновение я схватила его за палец и вывернула его. Послышался хруст костей, и тут же раздался громкий крик. Он упал на колени, а я применила приём удержания, схватив его за запястье и крепко зафиксировав его руку у него за спиной, одновременно завернув её внутрь и наверх. Он снова закричал, согнувшись вдвое, подчиняясь. Я знала, что этот приём был очень болезненным, и чем больше он дёргался, тем больше я давила на него, прижимая к полу.
Из его рта вылетали проклятья, но затем он остановился.
— Извини. Извини, — начал умолять он.
— Ну и кто тут сука? — сказала я, ещё сильнее скрутив его, чтобы он выкрикнул погромче, и его дружки прекрасно его расслышали.
— Извини, — закричал он.
Через несколько секунд, я отпустила его. Ему повезло.
Он встал, побеждённый, и обхватил свой сломанный палец. Его глаза сверкали, а выражение лица стало пристыженным. Его друзья засмеялись, что ещё больше унизило его.