— Малачи? — мой голос был едва ли моим.
Это было что-то похожее на голос, но не голос вовсе.
— Нет, Лила, это Рафаэль. Ты можешь посмотреть на меня?
Мои веки затрепетали. Каждое из них весило тонну.
— Лила, вернись, где бы ты ни была. У тебя здесь есть незаконченное дело.
— Что?
Я открыла глаза. Незнакомая комната. Незнакомая койка. Рядом с ней стояла лампа. А рядом с лампой сидел мужчина. Рафаэль.
Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой.
— С возвращением.
— Я добралась до участка?
Детали были довольно расплывчатыми. Я лишь помнила, как много ходила.
Он покачал головой.
— Ты продолжала дышать, но это всё, что я могу сказать тебе. Малачи нёс тебя после того, как ты упала.
— Надя? — прохрипела я.
— Она здесь. Малачи с ней. Он пробыл с ней несколько дней. Он оставляет её только, когда отправляется на патрулирование, или чтобы навестить тебя.
Я подняла руки, чтобы прикоснуться к лицу, и заметила слабые шрамы, покрывавшие мою исцелённую левую руку. Всё казалось таким сумбурным, как будто части меня уплыли прочь.
— Дней?
Рафаэль кивнул.
— Когда тебя принесли, ты была в очень плохой форме. Инфекция прогрессировала. Внушительное повреждение органов, которое нужно было залечить, не говоря уже о твоей руке. И ты слаба, потому что город не питает тебя. Я не был уверен, что смогу вернуть тебя.
— Анна? Её видели? Её уже нашли?
Что-то блеснуло в его глазах.
— Нет. Она не вернулась в город. Малачи лично поговорил с каждым из Стражей Врат.
Я внимательно наблюдала за ним.
— Малачи был очень занят.
— Очень. Он нуждался в отвлечении.
Я прикусила губу.
— Он сердится на меня?
— Ты можешь сама спросить его об этом. Я вызвал его, когда ты начала просыпаться. Он скоро должен быть здесь.
Радость и страх пронзили меня. Должно быть, это отразилось на моём лице, потому что Рафаэль сжал мою руку и спросил:
— Ты хочешь, чтобы я остался с тобой?
Стук в дверь прервал мои безумные мысли. Рафаэль ещё раз сжал мою руку и встал.
— Входи, — позвал он
Малачи шагнул внутрь, и я на несколько секунд перестала дышать. Не было слов, чтобы описать, как он выглядел для меня. Ну, может быть, одно. Он выглядел неуверенным. Его взгляд метнулся к Рафаэлю, и тот сказал:
— С ней всё будет хорошо. Она в здравом уме.
Рафаэль ласково похлопал Малачи по руке и направился к двери.
На Малачи не было доспехов, но я могла сказать, что он только что вернулся из патруля. От него пахло улицами, потом и кожей. Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
— Лила?
Я открыла глаза.
— Малачи?
Он сел на стул рядом с койкой, выглядя совершенно неуверенным в том, что делать с самим собой. Я скользнула рукой по простыне и подняла ладонь вверх, приглашая. Он смотрел на неё несколько секунд. Нерешительно, словно боясь, что я могу сломаться, он накрыл мою руку своей.
Пока он смотрел на наши переплетённые пальцы, что-то внутри него, казалось, сломалось. Он крепко зажмурился и скорчил гримасу, стиснув зубы. Он опустил голову и прислонился ею к моему боку. Я провела пальцами по густым чёрным волосам. Он обнял меня за талию, притягивая ближе. Его плечи затряслись, и он сделал глубокий, прерывистый вдох. Он заплакал.
Я склонила голову над ним и сложила руки на его спине.
— Малачи, прости меня. За всё.
— Не надо.
Я держала его, пока его тихие рыдания не замедлились и дрожь, наконец, не утихла.
— Ты знаешь, как долго ты была без сознания? — спросил он приглушённым голосом. — Рафаэль сказал тебе?
— Хм, несколько дней?
— Двенадцать дней. Тебя не было двенадцать дней.
У меня перехватило дыхание.
— Мне очень жаль.
Он поднял голову и быстро вытер слёзы с лица. Он уставился на меня прищуренными глазами.
— Почему ты всё время извиняешься?
— Потому что ты всё время расстроен из-за меня. И я не знаю, как это исправить.
Из него вырвался фыркающий хриплый смешок, и он покачал головой.
— Вообще-то это легко, или должно быть легко. Живи. Будь здорова. Ты можешь это сделать?
— Я попытаюсь, — я провела пальцами по его щеке, поймав последнюю слезу большим пальцем. — Ты скучал по мне?
Он закатил глаза.
— Ты действительно собираешься заставить меня ответить на этот вопрос?
— Я скучала по тебе.
Я чувствовала себя ужасно застенчивой и глупой. Я никогда раньше не делала ничего подобного. Я неуверенно села, поддерживая себя руками, которые очень походили на переваренную лапшу.