Выбрать главу

Annotation

Германская граница, весна 6 года до нашей эры. Когда Луций Коминий Тулл, недавно повышенный до центуриона, выигрывает ставку в состязаниях по забегу легионеров, он и понятия не имеет, что его выигрыш ставит под угрозу саму его жизнь и что улицы пограничного города Империи могут быть такими же смертельными, как самое кровавое поле битвы.

Рассказ является предысторией (приквелом) второго романа Серии «Орлы Рима»  «Орлы на войне»

1.0 — создание файла

Бен Кейн

Святилище

Пролог

От автора

Глоссарий

Бен Кейн

Святилище

 (Предыстория "Орлов на войне")

Святилище

Могонтиакум, Галлия Бельгика,

весна 6 г. до н. э.

В римской провинции Галлия Бельгика день был прекрасным. Проносившиеся над головой облака почти не угрожали дождем, а регулярные промежутки теплых солнечных лучей были достаточным доказательством того, что зима покинула эту землю еще на один год. За пределами города Могонтиакум дорога была забита сотнями легионеров и гражданских лиц, пришедших посмотреть ежегодное состязание забегов легионеров, которое было частью празднества трагической смерти Друза, любимого генерала местных легионов и пасынка императора Августа, погибшего три года назад

Состязание должно было закончиться у высокого мраморного мемориала Друзу. Группа высокопоставленных офицеров и гражданских чиновников наблюдала за происходящим, удобно устроившись на деревянной трибуне, воздвигнутой по этому случаю. Луций Коминий Тулл, крепкий солдат с коротко подстриженными каштановыми волосами и длинной челюстью, хорошо подобрал себе место на дороге трассы, откуда открывался вид прямо на памятник. Накануне он проезжал через Могонтиакум, и ему показалвсь прекрасной возможность остаться на состязания, которые были довольно известны по всей Империи.

Тулл был счастлив задержаться, потому что не особенно спешил заканчивать свое путешествие в Ветеру, примерно в двухстах милях вниз по реке Рен. Ему нужно было протянуть немного времени, чтобы подумать. Его недавнее повышение с оптиона до центуриона означало, что он навсегда покинул Двадцать Первый легион «Рапакс», подразделение, в которое он вступил еще юнцом более десяти лет назад. Это был огромный шаг – позитивный, конечно, но тот, который его тяготил. Теперь его будущее было связано с Восемнадцатым легионом, в Ветере. Если он будет держать свой нос по ветру, хорошо вести своих людей и продолжать отличаться в битвах, у него появится приличный шанс стать старшим центурионом, командующим когортой, до конца своей карьеры. Его лицо расплылось в улыбке. Возможность, что он сможет подняться до головокружительных высот примипила, самого высокопоставленного центуриона легиона, вскружила ему голову.

Громкие разговоры окружающих вернули Тулла в настоящее и к состязаниям, которые быстро закончатся. В нем принимали участие солдаты всех легионов, дислоцированных на реках Рен и Данувий. Поддерживать людей из Восемнадцатого ему еще казалось рановато, так как его путешествие пока не закончилось так, как он фактически не приступил к службе в своем новом легионе. Он пока еще оставался предан «Рапаксу» в Кастра–Реджина.

Поэтому ему казалось естественным делать ставки на солдат из «Рапакса». Тулл особо не встречался с Фуско и Юстусом, двумя лучшими бегунами в своем старом легионе, но он знал о них. Ставки двенадцать к одному, предлагаемые местными букмекерами, за них, только добавили привлекательности их поддержке. Чувство долга также заставило Тулла поставить двадцать динариев на лучшего бегуна Восемнадцатого, хотя его шансы делали маловероятным, что он, когда–нибудь вернет свои деньги.

Тулл издал громкую, раскатистую отрыжку, затем еще одну. Солдат, стоявший  перед ним, обернулся со свирепым выражением лица, но, увидев шлем оптиона, зажатый под мышкой Тулла, решил не ссориться. В веселом настроении, благодаря выпитому вину, Тулл сделал вид, что не заметил неприязненный взшляд легионера, вместо этого сосредоточившись на дороге перед ними. Узкая, мощеная, извилистая и усеянная по краям гробницами, она вела прямо к большому военному лагерю и Могонтиакуму, а налево – к поселению Борбетомагус. За его спиной, рядом с рекой Рен, находился местный амфитеатр, а на другой стороне дороги, шагах в трехстах, возвышался величественный монумент в честь Друза.