Всякая страсть противна истине и добру, но зависть больше всех, так как существо ее составляют ложь и злоба; эта страсть самая несправедливая и самая ядовитая для носящего ее и для того, на кого она обращена. Человек, имеющий зависть, «вдвойне страдает — и от своих неудач, и от счастья, которое выпадает на долю другого» [95, с. 37], и таким образом он сам себя тиранит непрестанно.
Христианин не должен завидовать ни природным дарованиям других, ни их добродетели, ни их заслугам и счастью. О завидующих необходимо молиться Господу и проявлять доброжелательность к этим людям своими делами и поступками [91, с. 336].
Гнев является большим врагом духовной жизни христианина. Он есть порождение гордыни, поэтому всегда принимает личину благородства, тогда как на самом деле это — страсть не менее унизительная, чем прочие.
Отличительной чертой гнева, по учению святителя Феофана, является «желание уязвить другого, дать ему почувствовать не словом, а делом. И тут — мелькает маленькое желание пролития крови» [86, с. 212]. Эта страсть обычно начинается легким огорчением, которое переходит в серчание. Если серчание не побеждено, то оно переходит в ярость, происходит вспышка гнева, неудержимого никакими доводами рассудка. Гнев отнимает душевный покой у человека, порождает «укоры и поношения друг друга» [85, с. 359].
Для борьбы с этой страстью необходим самоотверженный подвиг и определенные правила. Правила эти должны взяты быть разумно и в состоянии, не возмущаемом страстью.
В человеческом обществе встречается много поводов к раздражению. Христианин должен стараться не поддаваться гневу, не давать развиться этой страсти, но как только она появится — пресекать ее и подавлять, чтобы где зародилась, там и оставалась, не выходя наружу [2, с. 114].
В случаях, порождающих чувство раздражительности против ближних, епископ Феофан советует сначала успокоиться и совершенно «исторгнуть из сердца неприятность, чтоб и следа ее не было. Тогда и речь, и дело пойдут ладно» [145, с. 199].
После обнаружения движений гнева необходимо каяться пред Господом, просить у Него помощи для искоренения этой страсти и изучить этот случай, как урок, чтобы впредь быть опытнее и в подобных ситуациях избегать вспыльчивости.
Вспышки раздражительности, как искры водой, угашаются преданием себя в волю Божию и от смиренного сознания, что все неприятности попускаются Господом для испытания и обнаружения наших греховных немощей и недостатков. Совсем не гневаться «и никакого разогорчения никогда не чувствовать есть дар благодати и принадлежит совершенным» [85, с. 342].
До отчаяния доходят грешники, если они не каются с надеждой исправиться в дальнейшем и если при этом противятся явным влечениям благодати. Когда в греховном состоянии человек придет к мысли исправиться, множество грехов подавляет его, а противление благодати мешает приступить к Господу. Это приводит к отчаянию.
Мы должны сознавать, что спасение невозможно без помощи Божией, и в то же время помнить, что мы имеем «Господа Спасителя, о нашем спасении пекущегося и нас к тому всячески располагающего и укрепляющего» [132, с. 250].
Осуждение есть исчадие гордости, которая живет постоянным унижением другого человека. По учению преосвященного Феофана, осуждение совершается не только словом, но и внутренним движением сердца. Оно происходит в тех случаях, когда душа мыслит о ком‑либо дурно, презрительно.
Надо различать суждение от осуждения. Грех осуждения начинается, «когда в сердце зарождается презорство к кому, ради какой‑нибудь худобы» [138, с. 218–219]. Этот грех проявляется в сердце страшнее и губительнее, чем в слове, так как речь об одном и том же предмете может быть и грехом и не грехом. Критерием служит то чувство, с которым она произносится. Чувство дает и тон речи.
Судить можно просто, без всякого приговора судимому. Если же при этом в сердце будет сожаление о согрешившем, желание исправления и молитва об этом, то совершится дело любви, возможное при таких встречах, которое не даст места греху осуждения. Но лучше всячески воздерживаться и от суждений, чтобы не впасть в осуждение, «не ходить около огня и сажи, чтоб не ожечься и не очерниться. Скорее переходить надо на осуждение и укорение себя» [138, с. 219].
Осуждение — самый обыкновенный у нас грех. Мы порой и грехом его не считаем и часто не замечаем его за собою, хотя он является великим грехом в очах Божиих. «Это — адский дым и смрад» [138, с. 188]. Недаром одному христианскому подвижнику «надлежало несколько лет поститься и молиться за одно краткое осуждение мысленное, и это по особенному Божию определению» [118, с. 441–442].