И грех-то привлекает Святаго Духа к человеку! Привлекает Его грех, не осуществляемый совершением, но зримый в себе, признаваемый, оплакиваемый! Чем более человек вглядывается в грех свой, чем более вдается в плач о себе: тем он приятнее, доступнее для Духа Святаго, Который, как врач, приступает только к сознающим себя больными, напротив того отвращается от богатящихся суетным своим самомнением (ср.: Лк. 1, 53). Гляди и вглядывайся в грех твой! не своди с него взоров! Отвергнись себя, не имей душу свою честну себе! (ср.: Деян. 20, 24). Весь вдайся в зрение греха твоего, в плач о нем! Тогда, в свое время, узришь воссоздание твое непостижимым, тем более не объяснимым действием Святаго Духа. Он придет к тебе, когда ты не чаешь Его,— воздействует в тебе, когда ты признаешь себя вполне недостойным Его!
Но если в тебе кроется ожидание благодати,— остерегись: ты в опасном положении! Такое ожидание свидетельствует о скрытном удостоении себя, а удостоение свидетельствует о таящемся самомнении, в котором гордость. За гордостию удобно последует, к ней удобно прилепляется прелесть. Прелесть есть уклонение от Истины и содействующего Истине Святаго Духа, уклонение ко лжи и содействующим лжи духам отверженным. Прелесть существует уже в самомнении, существует в удостоении себя, в самом ожидании благодати. Это ее первоначальные виды; так почка, цвет, зародыш — первоначальные виды зрелого плода. От ложных понятий являются ложные ощущения. Из ложных понятий и ощущений составляется самообольщение. К действию самообольщения присоединяется обольстительное действие демонов. Демоны первенствуют и начальствуют в области лжи: произвольно подчинившийся демонам поступает под насильственное влияние их. Как омраченный и обольщенный ложью, признанною им за истину, он лишается самовластия, не примечая того. Такое состояние — состояние прелести. В него входим, в него низвергаемся за гордость нашу и самолюбие. Любяй душу свою погубит ю, и ненавидяй души своея в мире сем в живот вечный сохранит ю (Ин. 12, 25). Аминь.
Песнь под сению креста
(Заимствовано из 15 главы Исхода)
Сажусь под священную сень древа крестного, начинаю песнь хвалы, песнь благодарения Создателю моему и Спасителю.
Не от палящих лучей солнца чувственного убегаю под сень креста: убегаю от зноя грехов, от зноя соблазнов. Увы! мир преисполнен соблазнами лютыми.
Прохладно, отрадно под сению креста святого! из-под корней его бьет ключ воды живой: учение Христово.
Не слышен голос песни моей суетному миру. Мой ум и сердце поют таинственно. Да услышит их Спаситель мой.
Ходил некогда в воздухе пред сонмом людей израилевых столп облачный и огненный, руководил их по пустыне дикой, страшной. Невидимый и вместе видимый мною Промысл Бога моего руководил меня по стези трудной и прискорбной жития земного.
Жил я прежде в Египте. Фараон, царь его, занимал меня непрестанно деланием плинф и другими тяжкими работами, занимал непрерывающимся попечением о вещественном. Когда приходила мне мысль о служении Богу моему, — фараон укорял меня в праздности, умножал мои заботы о временном, земном, суетном, чтоб было мне невозможным даже помыслить о Боге.
Моисей — этим именем и лицом изображается закон Духа — чудными способами извлек меня из Египта: из жизни для плоти, для мира,— в пустыню.
Труден путь по пустыне! Там зыблется раскаленный песок под ногами; там острым камнем и колючим тернием уязвляются ноги; там палящее солнце жжет путника; там жажда нестерпимая; там нет котлов и мяс египетских; там шатры, нет приюта удобного и спокойного; там мертвая природа томит, мучит мысль и взоры.