Стала ли Церковь в Советском Союзе после Декларации в глазах угодника Божия «безблагодатной»?
Среди бумаг святителя мы нашли машинописный текст, вернее, экземпляр, написанный под копирку, в котором владыка излагает свои мысли по поводу выражения «советская церковь». Возможно, что этот текст – первоначальный черновик письма. Год письма 1963-й. Святитель пишет:
«...когда при митрополите Антонии начинали говорить о “неправильных действиях Церкви”, он останавливал, указывая, что действия иерархии нельзя приписывать Церкви, т.к. иерархия не является всею Церковью, хотя и говорит от ее имени. На кафедре Константинопольской Павел Исповедник, Македоний, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Несторий, Прокл, Флавиан, Герман – одни сияли святостью, Православием, другие были ересеначальники, но Церковь оставалась православной. Во время иконоборчества после изгнания св. Германа, Никифора и др. не только их кафедры, но и большинство епископских замещалось арианами, другие Церкви даже не общались с нею, по свидетельству оставившего ересь и престол св. Павла, не желавшего общаться через иконоборцев, но всё же Церковь Константинопольская оставалась православной, хотя часть народа и особенно гвардия и чиновники увлекались в иконоборчество.
Так и теперь понятно, когда употребляют выражение “советская церковь” обыватели, плохо знакомые с церковным языком, но оно неподходяще для ответственных и богословских разговоров. Когда вся иерархия Юго-Западной Руси перешла в униатство, то Церковь продолжала существовать в лице верующего православного народа, после многих страданий восстановившего свою иерархию.
Посему правильнее говорить не о “советской церкви”, каковой в правильном понимании слова “Церковь” не может быть, а об иерархии, находящейся в услужении советской власти»613.
Главная причина, последовательно изложенная владыкой Иоанном, невозможности общения Зарубежной Церкви с Московской Патриархией заключалась в том, что Церковь в Советском Союзе не свободна, что она порабощена и что она не может изъявлять свою действительную волю. Владыка Иоанн не мог не верить, что она находится в таком положении большей частью не по своей воле, но в силу принуждения и насилия.
Святитель Иоанн считал, что нет вероучительных отклонений, достаточно веских, чтобы считать официальную Церковь в России незаконной. Об этом особенно ярко свидетельствует разъяснительное Обращение к шанхайской пастве от 2 августа 1946 года. Нет возможности сегодня подробно изложить весь ход церковных событий в Шанхае в 1945–1946 годах. Достаточно сказать, что по военным обстоятельствам с 1941 года на Дальнем Востоке была прервана связь с Синодом Русской Православной Церкви Заграницей. Положение в Шанхае было хаотичным. Русские эмигранты не имели никакого подданства, Советами велась сильнейшая пропаганда с призывом всем русским вернуться на «обновленную родину», где избран патриарх, открываются храмы и всем русским будет дана амнистия, царила некая эйфория по поводу победы союзных сил614. В Шанхае около 10 тыс. русских взяли советские паспорта. В июле 1945 года Епископский совет в Харбине принял решение о переходе в подчинение Московскому патриарху. В этой обстановке святитель Иоанн принимает решение и издает Указ № 650 от 24 августа 1945 года о возношении имени патриарха Алексия (Симанского) за богослужениями. 28 сентября 1945 года владыка Иоанн получает телеграмму из Женевы от Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви о том, что Синод действует. Тогда владыка Иоанн, думается не без поддержки многих из его ближайшего окружения, а также осознавая, что, как нам кажется, он принял поспешное решение о подчинении патриарху Алексию, возвращается к поминовению своей законной церковной власти в лице митрополита Анастасия. В разъяснительном Обращении к шанхайской пастве владыка Иоанн четко объясняет причину, побудившую его сперва возносить имя патриарха Алексия за богослужением, а затем вернуться к поминовению своего священноначалия:
614
Иоанн Чудотворец в России. М.: Благо, 2002. С. 14. В воспоминаниях выходца из Шанхая Олега Даниловича Аратурова говорится о причинах, по которым многие русские уехали из Шанхая в Советский Союз: «Была советская пропаганда в Китае: выходил “Огонек», советские фильмы, советское правительство советуется с народом, обеспеченная старость, каждому пенсия (этого в Китае не было), дружба и доброта советских людей, богатые застолья с поросенком, гостеприимство. Перед отъездом все старые вещи выбросили, чтобы не стыдно было в Союз ехать. Сначала Советы хитро вывозили детей, хорошо устраивали и агитировали писать родителям и хвалить жизнь в Союзе...»