Ксюха невольно отвернулась, один бог знает, что бы было, позволь она себе подобную бестактность.
— Светка, не томи, спать охота, — недовольно пробурчала она. — Рассказывай по-быстрому, чем там на этот раз провинился твой ненаглядный и на боковую.
— Снеженика! — строго погрозив ей пальцем, поправила та. — Когда уже запомнишь?
Да никогда! Её взбалмошная сестренка всегда считала, что она родилась не в то время и не в том теле. Она, видите ли, не рождена быть Светкой из Актюбинска, это вообще ошибка, она же как минимум прирожденная принцесса какой-нибудь Нарнии, ну или, на худой конец, королева Средиземья, и называть её феячество Светкой всем без исключения запрещалось под угрозой смертной казни.
Вадик вон вообще до сих пор думает, что это родители так поглумились, её Снеженикой назвав, а на самом деле она в детстве так ежевику называла, вот и прилепилась эта кличка, которую она с возрастом взяла да и возвела в статус имени, потому что «это же красиво и идеально мне подходит».
Чтобы «это» подходило еще идеальней, она, как только начала встречаться с Вадимом, перекрасила патлы в кипельно белый, накачала грудь и губищи, и теперь в купе с невинными голубыми глазищами и впрямь напоминала какую-то заблудшую эльфячью принцессу.
Вадим на загоны благоверной смотрел сквозь пальцы, возможно, исключительно по причине нехватки свободного времени, поскольку умудрялся в одиночку влачить два успешных бизнеса сразу. А Ксюха не успевала удивляться, как ее недалекая сестренка вообще умудрилась его захомутать и гадала, в чем именно причина: то ли Вадька видит плохо, то ли от природы мазохист.
— Тогда Вениамин Звездоцап фон Бойчик! А не Витаминчик, поняла? — грубо отбрила она, кивая на развалившегося кверху пузом на коленях сестры пса, который бессовестно продолжал позорить свое громкое имя, довольно подергивая задней лапой и вывалив язык.
Тут крыть было нечем, поэтому Снеженика только недовольно сморщила носик.
— Итак, дщерь моя, я слушаю вашу исповедь, — Ксюха снова зевнула и, зная по опыту, что это надолго, поднялась с кресла и бухнула на плиту чайник.
Снеженика сдула челку с носа и театрально закатила глаза, входя в образ.
— Я ему говорю, — демонстративно растягивая гласные, проговорила она, — поехали на Крещение в Швейцарию. Мне нужно поправить здоровье, попариться в термальных источниках, подышать горным воздухом. А еще девчонки в салоне рассказывали, там делают восхитительные сливочные обертывания на основе натуральных продуктов, для моей кожи это просто…
— Так, так, а он? — бодро прервала этот поток совершенно неинтересной ей информации Ксюха. Она достала с полки вазочку с засахаренным мармеладом, искоса посмотрела на сестру, раздумывая, стоит ли открывать новенькую коробку конфет, подаренную на работе на Рождество, решила, что обойдется, и принялась заваривать чай.
— А он… — Снеженика подцепила двумя пальцами мармеладку, понюхала и брезгливо бросила обратно в вазу, — кошмар какой-то… Сказал, что мы поедем к его деду в Авдеевку! Нет, ты можешь себе это представить? Где я, а где Авдеевка?
Чопорная и экстравагантная Ксюха это представить очень даже могла, и искренне считала, что сам по себе новый имидж Снеженики так и должен называться — «полная Авдеевка». Правда, свои мысли она благоразумно держала при себе, чтобы не нарваться на предсказуемую реакцию типа «завидуй молча» и «найди себе мужика, а то совсем озверела в одиночестве», поэтому неопределенно пожала плечами и «сочувственно» поинтересовалась:
— А ему туда зачем?
— А вот это вообще полный трындец! — вспыхнула Снеженика. — Он сказал, что мы будем купаться в проруби!
Тут проникся даже Вениамин Звездоцапович, удивленно хрюкнув и чуть не подавившись собственным языком. Действительно, какое возмутительное непотребство предлагать принцессе нырнуть в прорубь в Авдеевке! Вадьке, похоже, кранты…
— Угу… — Ксюха положила в чашки чайные пакетики, щедро плеснула туда кипятка и задумчиво поставила на стол. — А после этого он сразу тебя бросил?
— Вот что ты вечно придираешься к словам? — досадливо поморщилась Снеженика. — Конечно, я гордо хлопнула дверью и уехала! Не хочет жить с леди, никто его не просит, пусть найдет себе подходящую колхозницу в Авдеевке! Ксюш, мне иногда кажется, что он… — она снова поморщилась, отодвигая пальчиком засахаренный мармелад, — вовсе не герой моего романа. Он мне просто не подходит!
А вот тут в точку. Образованный, интеллигентный и спокойный как фонарный столб Вадька не подходил возомнившей себя светской львицей Светке от слова совсем. Взбалмошная Светка, едва перебравшись в столицу и отведав безбедной жизни, обнаглела, на полную катушку врубила «принцессу» и требовала от Вадика поистине чудес. Она почему-то искренне полагала, что Вадим просто обязан возить её на самые лучшие курорты, водить в дорогие рестораны и развлекать в самых крутых столичных барах, в то время как сам он отчаянно мечтал просто тихонечко посидеть на берегу реки с удочкой, выпить вина у костра под луной и в обнимку полюбоваться рассветом.