Соня страдала, Сашенька была права. Но об истинной причине ее мук, слава Богу, никто не догадывался. Лишь Танька при случае с любопытством поглядывала на "барышню". Верно, она была в заговоре с князем. Владимир перед отъездом не раз с выражением беспокойства справлялся о ее здоровье. Что могла Соня ответить? Что отдалась опальному князю, воровски проникшему в их дом под покровом ночи? Такого уж Владимир не стерпел бы, и дуэль была б неизбежна. Нет-нет, только не это!
Погруженная в свои страдания, Софья Васильевна не тотчас заметила странность поведения Сашеньки в тот роковой вечер. Александра Петровна скучала, была рассеяна и определенно что-то затаила. Соня давно не видела кузину столь отрешенной, молчаливой, сосредоточенной на каком-то замысле. Ближе к ночи Сашенька сделалась беспокойной. Она заперлась у себя, чем вызвала еще больше подозрений. Соня сожалела, что не поговорила с кузиной, не утешила ее в разлуке с супругом. Она знала, что без Владимира Сашенька делалась беспомощной и способной наделать глупостей. Занимаясь девочками, Софья Васильевна не уследила, как Александрина уехала из дома. Но вот явилась Даша с докладом, что барыня отбыли, и Соня поняла: случилась беда.
- Куда? Она сказала, куда едет? - допрашивала перепуганная девица не менее перепуганную горничную.
- Нет-с.
- Как же это? - растерялась Соня. - Однако были, верно, причины. Куда можно ехать на ночь глядя, тайком?
Даша пожала плечами. Соня велела ей проследить за детьми, а сама принялась скоро собираться. Она не знала покуда, зачем и куда, но не могла сидеть сложа руки. Инстинкт подсказывал ей, что дело не чисто. Вовсе уже одевшись, Соня вдруг поняла, куда надобно бежать. Мертвый переулок, дом князя Горского. Она давно знала этот дом, ходила мимо не раз. Софья Васильевна не отдавала себе отчета, почему именно там надобно искать Сашеньку, но утвердилась в этой мысли.
Выскочив из дома, она побежала по улице. Конечно, куда же еще могла поехать Сашенька в отсутствии мужа? Верно туда, куда ей путь заказан, но очень хочется. Отсюда эта таинственность. Да, Сашенька уехала к Горскому! Соне больно было это признавать, но страх за кузину и угроза благополучию дома оказались сильнее.
Вот она уже у ворот красивого особняка, построенного в конце прошлого века. Не давая страху победить себя, Соня приблизилась к освещенному подъезду и дернула за шнурок звонка. Сердце девицы пульсировало в висках, дыхание пресекалось. Дверь отворилась, и щеголеватый чернявый господин невысокого роста спросил ее по-французски:
- Кто вы и что хотите?
- Мне непременно нужно видеть мсье Горского! - решительно ответила отважная дева.
Дюваль - а этот был подлинный Дюваль - учтиво улыбнулся:
- Как прикажете доложить о вас?
- Позвольте же! - воскликнула Соня по-русски и, отстранив Дюваля, бросилась во внутренние покои дворца.
Ей чудилось, что она чувствует запах любимых Сашенькиных духов. Не зная расположения комнат, Соня тотчас заблудилась в чужом доме. Откуда-то высунулась старушка в душегрее и платке.
- Тебе чего, милая? Коли князюшку, так они у себя в кабинете. Туда иди. - Старушка махнула рукой в сторону лестницы, ведущей во второй этаж.
Поднявшись наверх, молодая женщина остановилась в неопределенности. Здесь тоже немудрено было заблудиться в потемках. Соня пошла на свет и табачный дым, сочившиеся из-под двери дальней комнаты. Она распахнула створки, и взору ее предстала следующая картина. Горский в бархатном архалуке восседал в креслах с бокалом вина. У ног его пристроился знакомый Соне негритенок. На кушетке возлежал без мундира Петруша Коншин. Юрий лениво поворотил голову в сторону вошедшей и издал удивленное восклицание. Коншин тотчас вскочил и потянулся к мундиру. Эзоп радостно подбежал к Соне и залопотал на ломаном языке:
- Хороший барышня! Я знаю! Я люблю барышня!
- Где Сашенька? - вопросила Соня, строго глядя на князя.
Горский не понял ее вопроса.
- Вы пришли... - молвил он, дивясь.
- Где Сашенька? - повторила девица свой вопрос, хотя уже понимала, что кузины здесь нет.
- Сашенька? Мартынова? - подскочил Коншин. - Что с ней?
Соня, огорченная сдержанным приемом Горского, готова была расплакаться, но дело прежде! Она обрадовалась Коншину, как спасительной соломинке. С ним можно было говорить беспристрастно.
- Мне кажется, Сашеньке угрожает опасность! - торопилась объяснить Соня. - Она уехала из дома ввечеру, никому не сказав ни слова.
- Отчего же господин Мартынов не глядит за женой? - ядовито осведомился Горский.
- Он в отъезде, - силясь не смотреть на князя, ответила Соня.
- И вы рассудили, что ваша родственница сбежала на свидание со мной? - удивился Юрий.
Соня смутилась.
- Каковы ваши предположения? - опять выручил Коншин.
Молодая особа затруднилась ответить.
- Отчего вы полагаете, что госпоже Мартыновой грозит опасность? - выспрашивал кавалергард.
- Право, не знаю, но это так, - пробормотала девица.
- Возможно, тут и впрямь свидание?
- Нет-нет! - торопливо возразила Соня, только что примчавшаяся поймать Сашеньку с поличным.
- Тогда что? - недоумевал приятель Горского.
- Я знаю! - внезапно прервал молчание князь. - Собирайся, мы едем к Амалии! Если я не заблуждаюсь, то даме взаправду грозит опасность.
Вот тут Соня совершенно испугалась. Она с дрожью проследовали за друзьями вниз, насилу дождалась, когда будут готовы сани.
- Отправляйтесь домой, - приказал ей Горский, - вам не следует ехать туда.
- Я поеду, - возразила Соня, забираясь в сани.
Князь с легкостью вынул ее из саней и поставил на землю.
- Ждите дома, не спите: откроете нам, - смягчаясь, попросил Горский. - И никому ни слова!
Девица послушно кивнула, что ей еще оставалось? Верно, вид ее был столь жалок, что князь вздохнул и добавил:
- Не тревожьтесь, Софья Васильевна. Ваша Сашенька не дитя, есть с чего с ума сходить!
Однако он изрядно спешил и тревожился сам. Сани тронулись с места и взвихрили снег на дороге. Соня в растерянности направилась домой. Навстречу ей выскочила Даша. Самым обыденным тоном Соня приказала девушке ложиться спать, а сама осталась ждать в нетерпении вестей от мужчин.
Она вконец извелась, когда спустя час к дому подкатили сани Горского и Коншин на руках внес Сашеньку.
- Что с ней? - жалобно пролепетала Соня, готовая свалиться в обморок.
- Спит! - поспешил ее успокоить Горский. - Верно, ее усыпили.
- Боже мой, как? Чем? - растревожилась молодая женщина.
Мужчины значительно переглянулись, но промолчали. Горский помог приятелю доставить безжизненное тело красавицы в ее покои. Соня не стала будить прислугу, все делалось бесшумно, с предосторожностями. К чему лишние глаза и уши? Она сама раздела Сашеньку, послушала ее дыхание, потрогала лоб. Дама спала безмятежно, и легкий румянец играл на ее прекрасном лице. Оставив ночник, Соня вышла к мужчинам. Она была измучена и бледна.
- Вам следует отдохнуть, - мягко обратился к ней Коншин.
- Как же я оставлю Сашеньку? - возразила Софья Васильевна. - А коли ей что понадобится? Вдруг она проснется среди ночи и захочет пить?
Петруша Коншин и здесь явил образец благородства.
- Несколько часов сна вас освежат и поставят на ноги. Не тревожьтесь, я посижу возле Александры Петровны, сколько понадобится.
- Право... - сомневалась девица, - вас могут увидеть, расскажут Владимиру.
- Поутру мы исчезнем, как призраки, - улыбнулся Коншин.
Горский заботливо предложил руку:
- Позвольте, я провожу вас.
Они пришли на детскую половину. Горский замедлил шаг возле своих прежних апартаментов и мысленно улыбнулся. На Соню тоже не ко времени нахлынули воспоминания. Оставшись с князем наедине, молодая женщина почувствовала смятение. Горский вошел вслед за ней в ее комнату. Поневоле пришлось предложить ему кресла. Опустившись на постель, Соня страшилась поднять глаза на визави.