...Руководитель НПБУ принял нас любезно, но улыбок не расточал. Предложил нам сесть, а сам неторопливо вставил сигарету 'Прима' в мундштук, закурил, сделал несколько шагов по своему кабинету, а потом вдруг спросил:
- Насколько я знаю, вы все трое не курите?
Это что - психологический трюк такой: начинать важный разговор таким неожиданным вопросом? Это каким-то образом поможет товарищу Скалину лучше понять, познать нас - по нашему отношению к вопросу, по ответу на него? Тут лучше будет не рассусоливать.
- Да, товарищ Скалин, - просто ответил я за всех. - Кто бросил, а кто и не начинал.
- Какие вы молодцы. А вот у меня никак не получается бросить. И это притом, что, видите, какую дрянь курю.
О текущих партийных делах товарищ Скалин рассказал коротко, суховато. А вот в благодарности за наше предложение учредить в НПБУ Стуковую чувствовались настоящие эмоции:
-... И не будем стесняться исконно наших слов. Пусть это и неофициальный орган, но его наличие в партии побуждает к соответствующим поступкам даже самых робких наших товарищей.
Товарищ Скалин взял со стола лист бумаги со справкой по этой теме:
- С начала открытия в Стуковую поступило триста семьдесят девять сигналов. Девяносто пять из них - от давнего, заслуженного члена партии товарища Миколенковой. Все - с разоблачением затаившихся в партии классовых врагов. Правда, среди них много повторных сигналов на одного и того же человека.
Ага, значит не все сигналы в Стуковую анонимные. Или всё-таки все, кроме сигналов товарища Миколенковой? Но товарищ Миколенкова, судя по всему, - феномен, а феноменам позволительно совершать поступки, граничащие с психическими расстройствами. А то и переходящие эти границы.
Последовавшее за этим молчание товарища Скалина как бы подталкивало нас высказаться о такой плодовитости заслуженного члена партии.
- И как же обосновывает свои сигналы товарищ Миколенкова? - спрашиваю я.
- Все свои сигналы товарищ Миколенкова обосновывает одинаково - 'по глазам вижу', - как-то равнодушно ответил товарищ Скалин.
Напрашивался, ох, как напрашивался комментарий к такому ударному стуку товарища Миколенковой: вот она - легендарная большевистская зоркость, вот она - всегдашняя классовая настороженность. Но как тут будет устоять от придания этим комментариям иронического звучания. А с употреблением таких интонаций в общении с руководителем НПБУ мы решили не рисковать. Придётся наступить на горло собственной песне.
Товарищ Скалин понимал, что иронические замечания могут напрашиваться.
- Кто-то может заметить, что не очень убедительно аргументирует свои сигналы товарищ Миколенкова. Но у большевиков всегда была хорошая традиция: в этом деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Пусть товарищ Миколенкова и впредь опирается на эту традицию.
Товарищ Скалин, покуривая, вновь стал прохаживаться по кабинету. Мы начинали понимать, что приглашены им для обсуждения даже более важного сигнала в Стуковую, чем все предыдущие 379 вместе взятые.
...И вот - то главное, ради чего была устроена эта встреча:
- В партии создаётся фракция, товарищи. И знаете, кто её создаёт?
Ещё бы нам не знать. Ведь один из самых последних сигналов в Стуковую - наш, анонимный. Это мы доносили в Стуковую об этих намерениях. Анонимный сигнал, но с такими, казалось бы, убедительными доказательствами, щедро украшенный такими художественными подробностями, что до адресата такой донос молнией должен был долететь. Не забыли указать, что герой доноса будет пытаться перевести внимание председателя НПБУ на кого-нибудь другого.
Молчим, дожидаемся, пока товарищ Скалин сам скажет, что же ему доложили из Стуковой.
- Фракцию создаёт Хилых. Пока он это делает скрытно, воровски. Шайка, которую он намерен обособить от партии, будет называться НПБУ(б) - Народная партия с большевистским уклоном, боевая. Ему, видите ли, претит наш нынешний упор на радиопропаганду и отсутствие должной боевитости.
И снова молчаливая прогулка перед продолжением речи.
- Ишь, вояка нашёлся. Историю не знает. Большевики никому не позволяли создавать фракции в своих рядах, даже если ты готов первым на баррикады лезть.
Даже сейчас, говоря о тягчайшем для большевиков преступлении - создании в рядах партии фракции - даже сейчас товарищ Скалин не позволял себе повышать голоса. Разве что сделал рукой несколько как бы указующих на кого-то резких жестов.
Нам пора было как-то откликнуться на сказанное товарищем Скалиным. Отклики на такой случай были заготовлены.
- С огнём играет товарищ Хилых, - сердито сказал Моня.
- Да, подзабыл он об отношении большевиков к фракционной борьбе, - добавил Вася.
- Значит, надо напомнить товарищу Хилых об этом, - как можно более угрожающим тоном сказал я.
Разбор тревожного сигнала из Стуковой завершился обращённым к нам вопросом:
- Что будем делать с ним?
Уже то, что этот вопрос был поставлен именно перед нами, ещё раз подтверждал такой уровень доверия к нам товарища Скалина, каким на этот момент едва ли пользовался ещё кто-нибудь в НПБУ. Стоит ли нам торопиться советовать вождю партии, что же делать ему с якобы проштрафившимся заместителем, или лучше подождать, пока товарищ Скалин сам это скажет? Скорее всего, как мы предполагали, предстоит не просто гнать товарища Хилых из партии, а гнать с превеликим позором. А нам будет поручено художественное оформление этого изгнания, с привлечением подходящих цитат из классики, посрамляющей всякого рода предателей. Эта художественная часть грядущей процедуры изгнания товарища Хилых из НПБУ уже вчерне была даже набросана нами. Её заключительным элементом станет символический пендаль, который будет поручено исполнить какому-нибудь другому партийному штрафнику. Например, товарищу Дыбину.