Выбрать главу

Однажды мимо Ривоторто проезжал двор Оттона Брунсвикского, который возвращался в Германию, получив в Риме имперскую корону и, хотя со всех сторон сбежался народ, чтобы поглядеть на него, святой Франциск запретил своим рыцарям выходить из хижины. Лишь один из них вышел навстречу императору с пророчеством, что слава его кратковременна.

Некоторые братья не умели читать и говорили ему, как некогда апостолы говорили Христу:

— Научи нас молиться.

— Читайте „Отче наш“, — отвечал святой Франциск, и прибавлял, выражая любовь Христову, которая жила в его сердце:

— Говорите также: «мы преклоняемся перед Тобою во всех церквах, построенных в Твою честь, и благословляем Тебя, ибо Святой Твой Крест спас мир».

Невозможно представить себе более бедных, а посему — более счастливых людей: у них не было не только монастыря, но и келий, трапезная их располагалась на траве, обед состоял из сырой репы, корок хлеба и простой воды, оградой двора служил горизонт, огородом — долина, местом для отдыха — больница для прокаженных, радостью — молитва, а праздниками — те редкие дни, когда они собирались в Карчери, на склоне Субазио. Там, в зелени густого, шумящего леса открываются глубокие пещеры, где можно уединиться, чтобы поразмышлять.

Это была настоящая идиллия с госпожею Бедностью; это было слишком прекрасно. И вот, как-то раз, когда братья молились на своих местах, грубый голос нарушил благоговейную тишину: «Стой-ка, зверюга, здесь нам с тобой будет неплохо». В хижину по-хозяйски вошел крестьянин, толкая перед собой осла. Святой Франциск вздрогнул от такого самоуправства, помешавшего молитве братьев, посетовал он и на то, что этот мужлан, как видно, подумал, будто они остановились в Ривоторто, чтобы отстроиться там и сделать настоящий монастырь. Поэтому Франциск немедленно покинул хижину, сказав:

— Дети мои, Всевышний учил нас не тому, чтобы мы давали приют ослам, и не тому, чтобы люди нас навещали. Он велит нам проповедовать и молиться.

Братья с легкой душей покинули Ривоторто, наученные тому, что даже если ты сделаешься ничтожно малым и забьешься как таракан в щель, никогда нельзя быть уверенным, что какой-нибудь осел не придет и не выгонит тебя из последнего прибежища. И это справедливо, ибо любая дыра может показаться дворцом, как и одна монетка может стать миллионом в глазах того, кто любит деньги.

После ухода из Ривоторто, Круглый стол вновь оказался в Порциунколе, где некогда был учрежден. Святой Франциск попросил бенедиктинцев из Субазио отдать ему в пользование маленькую церквушку, которую он когда-то восстановил собственными руками, и разрешить, чтобы рядом с ней братья построили несколько хижин из хвороста, бревен и глины, подогнанных друг к другу, как прутья птичьих гнезд или плетеной изгороди. Бенедиктинцы согласились, но чтобы договор этот не означал безвозмездного дара, а, стало быть, все это не превратилось бы в его собственность, святой Франциск пожелал платить годовую подать — корзину плотвы, выловленной в Тешо. Аббат же Субазио, чтобы его не превзошли в щедрости, давал им взамен бутыль масла.

КОДЕКС НОВЫХ РЫЦАРЕЙ

Число братьев все увеличивалось. Франциск так испытывал на святую чистоту: кто бы куда ни направился, всюду должно рождаться в людях желание любить Бога и служить Ему как служит он сам. В городах и селениях возникали группы последователей святого Франциска; управлял ими как и общиной Порцинкуолы, выборный настоятель, называвшийся гвардианом. Он подчинялся другому, старшему, управлявшему всеми «местечками» (а не монастырями, святой Франциск был против этого слова) провинции, он назывался «minister», то есть «слуга», и все «министры» были в зависимости от «генерального» (т. е. главного) «министра», которым вначале был святой Франциск, а потом — Пьетро Каттани. Время от времени «главный министр» или «генерал» Ордена созывал детей своих на капитул в Санта Мария дельи Анджели.

Такому обширному Ордену был явно мал кратчайший устав, состоявший из нескольких строк Евангелия и одобренный Иннокентием III. Позднее был составлен новый, принятый с большими трудностями и затем утерянный, и весной 1223 года святой Франциск, удалившись в Фонте Коломбо, что у Риети, вместе с братьями Боницио из Болоньи и Леоне из Ассизи, в молитвах и одиночестве написал основной устав, впоследствии, 29 ноября того же года, одобренный папой Гонорием III.