Выбрать главу

Можно ли было сказать больше? О, да! Не хватало обращения и подписи, без которых это благословение могло быть послано кем угодно кому угодно.

Глубоко понимая суть истинной любви, святой Франциск совместил обращение и подпись. Он написал имя друга, а вместо своего имени поставил особый символ. Вот, что он сделал: окунул гусиное перо в кармин и вывел в нижней части листа большую Т (тау), древнюю букву, которая переводится с еврейского как «символ» и для древних писателей означала крест. Под Т он обозначил абрис горы. Получился своего рода окровавленный, обезглавленный крест, символизирующий его самого, Франциска: подобно Господу нашему он был распят и возродился к жизни в духе после того, как отсек голову, т. е. свои мирские мечтания, и зарыл ее под крестом, в скале покаяния.

Потом черными чернилами он написал: «Брат Леоне, да благословит Господь тебя».

Теперь уже не оставалось сомнений в адресате сладостного послания, и это заключительное «тебя» без обиняков говорило о намерениях автора. И не только это. Слово «Леоне», между «е» и «о», разделялось надвое красным стволом Тау, и это должно было, вероятно, показать, что Франциск, действительно, хотел жить в душе друга, но не столько по своим человеческим достоинствам, сколько ради той новой жизни, к которой Господь вознес его, одарив стигматами. Итак, подписью Святого стал крест, но крест усеченный, потому что он не осмеливался уподобить свой крест Христову. И этим крестом он скрепил, как печатью, бессмертие их дружбы.

СОВЕРШЕННАЯ ЛЮБОВЬ В СОВЕРШЕННОЙ СКОРБИ

После тридцатого сентября святой Франциск положил себе вернуться в Санта Мария дельи Анджели с братом Леоне, а братьев Анджело и Массео оставить на Верне. Расставание было тяжким. Святой страдал, покидая эту гору, ведь она стала его Голгофой. Он чувствовал, что сюда уже не вернется. Братья, которые должны были и впредь пребывать на вершине, плакали и умоляли его благословить их и показать им свои благословенные раны. Он выполнил их просьбу и попрощался с каждым по имени с бесконечной нежностью. «Прощай, прощай, прощай[22], брат Массео! Прощай, прощай, брат Анджело. Оставайтесь с миром, дорогие мои дети! Да благословит вас Бог, дорогие мои! Прощайте, я покидаю вас, но оставляю вам мое сердце. Я ухожу с братом Овечкой Божьей, ухожу в Санта Мария дельи Анджели и сюда больше не вернусь. Я отправляюсь в путь; прощайте, прощайте все! Прощай, гора! Прощай, прощай, гора Альверна! Прощай, гора Монте дельи Анджели! Прощай, милый мой брат Сокол, благодарю тебя за твое милосердие. Прощай, прощай, прощай, прощай, камень, что принял меня в себя, и бес был посрамлен, — мы уже не увидимся. Прощай, Санта Мария дельи Анджели (так называлась и небольшая церквушка в Верне), поручаю Тебе этих моих детей, Матерь Слова вечного!»

Пока святой Франциск со слезами на глазах прощался с людьми и неодушевленной тварью, не забывая никого и ничего, братья плакали и чувствовали, что у них разрывается сердце, словно они вот-вот осиротеют.

На ослике святой спустился с горы, заехал в Кьюзи, чтобы попрощаться с дорогим графом Орландо, и двинулся по направлению к Борго Сан Сеполькро, но, когда он оказался на высокой точке, с которой в последний раз мог посмотреть на Верну, остановил осла, слез и преклонил колени на дороге, устремив глаза на вершину своего распятия, после чего попрощался с ней словами псалма: «Прощай, гора богатая, гора обильная, на которой Бог благоволил обитать. Прощай, гора Альверна! Да благословит тебя Бог-Отец, Бог-Сын и Бог Дух Святой. Оставайся с миром, больше мы тебя не увидим».

Так он завершил этот необыкновенный пост св. Михаила Архангела 1224 года, который стал для него вехой стремительного восхождения. От вопроса первых дней: «Кто Ты и кто я?», обнаруживающего отдаленное и бесконечно низшее положение души по отношению к Богу, он поднимается к вопросу личному, стремящемуся максимально сократить дистанцию: «Дай мне любить, как Ты возлюбил и страдать, как Ты страдал». Получив просимое, этот человек не исполняется гордыни, но самоустраняется в благодарственном преклонении, чтобы отдать эту победу одному Господу и разразиться пением хвалы, которое и есть совершенная молитва без тени мысли о себе.

Кажется, что, достигнув такой духовной высоты, святой Франциск уже неподвластен земным скорбям, но вот он оставляет Верну и душераздирающее прощание стоит ему горьких слез, потому что он предчувствует свою смерть; он плачет так, словно его сердце не в силах оторваться от всей твари: людей, животных, растений, скал, и сумеет найти мир, только вновь обретя их в Боге.

вернуться

22

Итальянское слово «прощай» — «addio» — здесь употреблено в изначальной, древней форме «а Dio» — букв, «к Богу», «поручаю тебя Богу», «с Богом».