В БРДМ зашелся смехом Колька Серегин.
- Подслушал, сморчок! - улыбнулся Святой.
- Пусть повеселятся парни! - произнес довольный командир роты. Казалось, он вот-вот раскланяется и начнет раздавать автографы. - Эй, Колян, не очень там... Штаны стирать придется, а с водой здесь туго!
- Не могу, товарищ майор! - высунулся раскрасневшийся солдат. - И вправду в штаны наделаю!
- Беги в кусты, пока есть время! - хохотал Виноградов.
- По машинам! - пронеслось вдоль колонны. - Приготовиться к движению!
Расчехленные стволы грозно уткнулись в густо-синее южное небо.
Святой поднес к губам эбонитовый кружок ларингофона.
- Первый, поехали?
- Давай, Рогожин, газуй! - звучал искаженный помехами голос комбата.
Батальон покидал территорию закрытого военного аэродрома...
- Предельное внимание! Въезжаем в город! Предельное внимание! - вышел на связь подполковник Орлов. - Рогожин, засекай участки, наиболее уязвимые для нас. Возможно нападение на колонну!
- Первый, все понял! Пока все нормально! - Святой не отрывался от триплексов.
Город был пустынен и молчалив. Проезжая окраины, старлей видел сгоревшие дома, завалы из бревен, перекрывавшие выход на улицы.
- Продвигайся к пединституту! - приказывал командир батальона.
Его корректировал подполковник-гэрэушник:
- Площадь прошел?
- Да...
- Сворачивай налево!
В переговоры врывался Орлов:
- Седьмой, почему отстал? Дистанцию сохранять! Не растягиваться!
Колонна БРДМ десантно-штурмового батальона - зрелище устрашающее. Вереница бронированных машин с включенными подфарниками, рыскающими башнями с чернеющими стволами пулеметов, горящими красными хвостовыми огнями привлекала внимание горожан. То в одном, то в другом окне появлялось бледное лицо. Люди с надеждой смотрели на грозные машины, в которых сидели - нет, не советские, русские воины.
Погромы в городе длились уже два дня. Боевики "Ош аймагы" спровоцировали толпу на то, чтобы жечь дома узбеков и турок-месхетинцев. Юнцы орали националистические лозунги, мерзавцы попрактичнее грабили, садисты измывались над жертвами...
Центр был почти не тронут. Но улицы окраин превратились в сплошные пепелища и братские могилы.
- Товарищ старший лейтенант! Читали на доме? - спросил Серегин срывающимся от волнения голосом. Он вел БРДМ, изучая дорогу через приоткрытый смотровой люк.
- Ругань какая-нибудь? - скептически усмехнулся Святой.
- Не-а... - протянул Николай. - "Солдаты, миленькие, спасите нас..." Мелом написано, товарищ старший лейтенант!
- На дорогу смотри, Серегин! Поворот не пропусти...
- Мамочка родная!.. - запричитал спецназовец. - Озверели люди.
У здания пединститута головной БРДМ остановился.
Подтягивались и остальные, заполняя пространство дымом отработанной солярки.
Невесть откуда вынырнули солдаты с красными погонами внутренних войск. Небритый офицер в замусоленном кителе, перетянутом портупеей, с открытой кобурой и болтающейся на ремне переносной рацией постучал по броне:
- Привет, десантура!
Святой выглянул наружу:
- Здорово!
- Подкрепление прибыло? - устало спросил офицер. Он исподлобья рассматривал Святого. - Поздновато! Курить есть?
- Держите, товарищ капитан! - Вездесущий Серегин подал смятую пачку "Примы".
- Елки-палки! - огорчился вэвэшник. - Поломал все сигареты! Одна труха. Ничего, сейчас самокруточку заделаем! Егоров, принеси листовок!
Солдатик в каске, постоянно съезжавшей ему на глаза, юркнул за спину капитана. Секунду спустя он уже нес стопку белых листов.
- Куда столько, Егоров?
Капитан достал один листок, аккуратно ссыпал в него табак из пачки и мастерски скрутил "козью ногу", какими тешились русские воины еще на позициях под Сталинградом и Курском и даже раньше - под Перемышлем и Сморгонью.
- Хорошо! - От блаженства капитан присел на корточки, прислонился спиной к колесу БРДМ.
- Покажи, что у тебя? - Святой подозвал солдатика в великоватой каске.
- Дай лейтенанту, Егоров. Пусть поизучает! - донесся сквозь клубы дыма голос капитана.
Святой держал в руках листовку, пробегая взглядом текст:
"...в торговле и общественном питании узбеков и русских руководителей заменить киргизами;
- в магазинах, быткомбинатах, парикмахерских, ресторанах принимать на работу киргизов;
- работающих в системе автотранспорта, техобслуживания, дорожно-транспортных службах, участках, хлебозаводах, заводах, ЖБИ, заготконторах, работников железнодорожного транспорта русских и узбеков довести до минимума и в большинстве заменить киргизами;
- добиться, чтобы в животноводстве и сельском хозяйстве работало больше узбеков и русских;
- если узбеки и русские спокойно не могут жить на киргизской земле, пусть уезжают!
"Ош аймагы"
- Эта подтирка по всему городу расклеена! - подал голос капитан. - Вы в пригороде улицы перекроете?
- Не знаю! - ответил Святой. - Командир решает!
- Я к обкому! Снова митинг начинается! - Капитан созвал солдат, махнул на прощание рукой и скрылся.
- Товарищ старший лейтенант, к комбату! - Незнакомый сержант, запыхавшись от быстрого бега, передал приказ и повернул обратно.
Святой поспешил за ним.
Около Орлова уже собрались офицеры и несколько местных деятелей, подъехавших на легковых автомобилях.
- Рогожин, поступаешь в распоряжение подполковника Дронова! - коротко бросил Орлов. - Виноградов в курсе.
Гэрэушник подхватил Святого под локоть:
- По машинам, лейтенант!
- Как? Мы не останемся в городе? - спросил взводный.
Ему не хотелось отрываться от своих, а тем более подчиняться Гоблину.
Подполковник энергично затряс головой:
- Возьмем под охрану стратегические склады. Бункера тридцать километров отсюда. На северо-западе... Выводи машины на Ферганское шоссе. Поедешь по указателям!
Я следом...
Святой построил взвод, довел распоряжение Орлова до личного состава.
- Вопросы есть? Вопросов нет! Выдвигаемся на указанный объект!..
На толпу они все-таки напоролись. Напоролись у самого выезда, где в зелени садов утопали уютные дома.
- Что это? - обернулся Серегин. - Туман?
Святой открыл крышку люка.
- Дом горит! - констатировал он.
Сизая полоса дыма стлалась по асфальту. Взводный ошибся - горели несколько домов. Перед БРДМ неожиданно промчался всадник. Сидевший на неоседланной лошади человек что-то неразборчиво прокричал, пригрозил проезжающим машинам кулаком и скрылся за кустами.
Дома горели в глубине улицы. Огня из-за деревьев видно не было. Только сизый удушливый дым, прибиваемый ветром к земле, проникал через посадки.
Улица - грунтовая дорога с рядами домов - была перекрыта завалом из деревьев и фрагментами заборов.
- Сворачивай, Серегин... - сказал Святой.
- Завал не пройдем! - резонно заметил водитель БРДМ.
Стволы спиленных деревьев действительно были слишком велики. Завал укрепляли поваленные бетонные столбы.
- Отделение Голубева, за мной! - выпалил в ларингофон Святой. У завала спецназовцев встретила растрепанная женщина с безумными глазами.
- Не ходите туда! Их много... - кричала она, заламывая руки.
- Пристегнуть магазины! - скомандовал Святой. За спиной послышался топот солдат. - Очереди поверх голов...
В людей не стрелять!
То, что увидели спецназовцы, напомнило им иллюстрацию из учебника по истории средних веков. Группы людей, многие из которых были обнажены по пояс, метались с чадящими факелами.
Головы "факельщиков" были обмотаны красными повязками. Погромщики действовали открыто, уверенные в своей безнаказанности. Одни из них в остервенении били окна домов, другие плескали бензином из пластиковых канистр вокруг строений. Карательная акция была в самом разгаре.
Посреди улицы стоял "ГАЗ-66" с открытыми бортами.
Несколько окровавленных тел уже лежали в кузове, точно освежеванные туши.
- Стоять, суки драные! - закричал Святой. - Стоять!
Приземистый кривоногий киргиз, оказавшийся ближе всех к Святому, бросил ему под ноги бутылку. Она лопнула с тихим звоном, и синее прозрачное пламя заплясало на земле. Его языки лизнули ноги офицера.