- Ира, воды! - задыхаясь от нестерпимого жара, обжигающего легкие, крикнул он.
Святой еще сильнее прижал Николая к земле и стал сгребать пригоршни сухой, рассыпчатой глины и забрасывать ею Серегина.
По двору кружились мотоциклисты. Звуки сигналов перемешивались с ревом двигателей и треском горящей "восьмерки". Хлебнувшие крови молодые шакалы наслаждались делом рук своих. Они закладывали вокруг Святого петли, как стая стервятников над скорой поживой.
- Загораете, чмошники? - издевался подонок в модной "косухе". - Ментам заложите - запрем в избе и сожгем.
Может, отлить на плуга?
Наградой "остряку" было дружное жеребячье ржание.
Святой сбил огонь с Серегина и, обессиленный, лег рядом с другом, не упуская из виду мотоциклистов.
"Только бы придуркам не ударило в голову переехать нас!" - пульсировала мысль в голове Святого. На всякий случай он нащупал камень.
Моторизованное стадо словно сорвалось с тормозов. Они устроили настоящее автородео на вздыбленных мотоциклах, соревнуясь, кто ближе подъедет и успеет остановиться перед противником.
Неожиданно в дикий рев моторов ворвался хлопок пистолетного выстрела. Затем еще и еще...
Каждая марка стрелкового оружия имеет свой индивидуальный голос, неповторимый и единственный. Стреляли из "стечкина" - девятимиллиметрового пистолета с механизмом замедления темпа стрельбы.
"Стечкин" состоял на вооружении спецслужб: Комитета госбезопасности, подразделений частей специального назначения, оперативных групп Министерства внутренних дел. Его голос Святой мог безошибочно отличить от сотни других. А в Афганистане и Чечне он сам пользовался этим пистолетом.
Парней выстрелы испугали. Будь они поопытнее, поняли бы - стреляют вверх, не по людям. Мотоциклисты стрелой вылетели на деревенский проселок.
Утром Василия пришлось отвезти в районную больницу.
Нервный шок и перенесенные побои обострили приступы боли в позвоночнике. Снять их можно было уколами морфия, а лекарства такого рода были только в больнице.
Серегин вызвался помочь санитарам донести носилки до "Скорой помощи".
- У вас ожог на лице! Необходимо осмотреть, продезинфицировать! убеждал его врач. - А что случилось с вашими волосами?
Николай пригладил остатки сгоревших волос, через которые просвечивала розовая кожа. Левая щека пузырилась огромным волдырем.
- С-сменил фасон прически, - ответил Серегин, немного заикаясь после контузии при взрыве.
- А у вас что, пожар был? - спросил любопытный доктор и показал на остов сгоревшей машины.
- Метеорит упал! - отрезал Николай. - Вези друга в лазарет! Стоишь тут, лясы точишь! Мы сами свои раны залижем!
За каждое произнесенное слово Серегину приходилось расплачиваться мучительной болью - огромный волдырь стягивал кожу.
Ира уехала вместе с Василием, пообещав к вечеру вернуться на попутке или пешком. Оставшиеся "мушкетеры" уселись на крылечке и принялись обсуждать кошмарную ночь.
- Котелок трещит, точно после перепоя! - пожаловался Серегин, растирая виски ладонями. - Фанерой пролетел.
- Повезло, в ватнике был, - сказал Святой и схватился за бок.
- Тебе, командир, случаем, ребра не сломали? Дай пощупаю!
- Курочек московских щупай! - поморщился Святой. - И дернул тебя черт с этими твоими лобстерами... Машину небось жаль?
- Тачку? Мало-мало жалко! - признался Николай, обозревая еще дымящуюся груду обгоревшего металла. - Распредвал планировал поменять! Ты, командир, несчастья к себе притягиваешь, - вздохнул он.
- Так беги от меня!
- Сейчас, разогнался! Без меня ты сразу пропадешь! - слабо улыбнулся Серегин. - В город поедем?
- - Поедем! - ответил Святой. - Ниточка слабая, но, может, выведет к сволочам. Морды их я сфотографировал и две кликухи запомнил: Котя да Савел. Кстати, ты выстрелы слышал?
- Я же в отрубке валялся, - напомнил Николай. - Может, дед Павел пугал? У него берданка имеется!
- "Стечкин" бил! - покачал головой Святой.
- Откуда в деревне такой ствол?
- Вот и я думаю - откуда? - задумчиво произнес Святой. - Знаешь, у меня подозрение, что нас кто-то пасет.
Следит за каждым нашим шагом.
Серегин скептически рассмеялся:
- Больное воображение. Никому мы не нужны. Может, это вовсе и не выстрелы были. Рванул бензобак, обшивка внутри машины лопалась, и по голове нам настучали здорово, вот и пригрезилось.
- Нет, Колян! Я отчетливо слышал: стреляли из "стечкина", - упрямо твердил Святой. - Ладно, это не самое главное. Надо Василию украденное вернуть. Мы должны найти потир...
- Барану понятно! - согласился Серегин. - И щенков вместе с этим Гаглоевым пощекотать!
- Для Васи чаша и церковь вроде якоря, которым он за жизнь цепляется. Я землю зубами грызть буду, но потир найду. Надоело скотов разных прощать! Ты, Коля, можешь отвалить, я гуманными методами пользоваться не стану, и на законы мне плевать! - звенел металл в голосе Святого. - Если боишься испачкаться, со мной не связывайся...
- Благородного репетируешь! - грубо прервал бывшего командира Серегин. От обиды его лицо перекосилось. - Испачкаться... Эх, командир! Не таким ты был в киргизской пустыне и в Оше. Лажу не порол. Мы - один взвод! Были им, им и остались!
Святой едва успел схватить оскорбленного друга за рукав рубашки.
- Извини. Понесло меня не в ту степь! Распустил нервишки. Так что? К вечеру выступаем?
- Походной колонной? - спросил Серегин. Не в его привычках было долго держать обиду на товарищей.
- На Нижний Тагил! - подхватил Святой.
***
Зал игральных автоматов "Эльдорадо" еще хранил следы посещения драчливых игроков. Несколько аппаратов украшали таблички со стандартной надписью: "Не работает".
А в остальном все оставалось по-прежнему: сизый табачный дым под потолком, сгорбленные спины играющих, звон жетонов, перемигивание бегущих огней, пивные банки, заполненные окурками, и смятые пластиковые стаканы во всех углах.
- Хеллоу, Петруша! - Серегин перевесился через деревянную стойку. - Мы вернулись! Узнал?
Узнать Николая было непросто. Кожа от ожога на щеке стала сине-багровой, обгоревшие волосы он сбрил, бровей и ресниц тоже не было.
- Здрасте! - пролепетал, узнавая, зеленолицый парнишка, медленно поднимаясь с насиженного места. - Опять играть будете?
- Я, Петро, в кино буду играть, в новой серии про Фантомаса. А-ха-ха! Николай довольно удачно изобразил популярного когда-то киногероя.
Из глубины зала, бесцеремонно толкая посетителей, к ним спешил облепленный пластырем Боца.
- О, салют! - устремился с протянутой рукой к качку Николай. - Обдираем трудовой народ как липку?
- Здорово! - ответил рукопожатием Боца. - Опоздали, зал закрывается!
- Перебазарить надо! - доверительно попросил Серегин.
Наморщив гармошкой лоб, что означало бурную мыслительную деятельность, Боца после недолгих размышлений пригласил опасных незнакомцев:
- Пошли в офис!
Носившая столь громкое название угловая каморка за фанерной перегородкой напоминала небольшой секс-шоп, настолько густо была обклеена эротическими открытками и плакатами. Даже с потолка улыбались обнаженные дивы.
Серегин задрал голову и принялся обозревать своеобразный музей.
Из тумбочки, облепленной отнюдь не репродукциями картин Левитана, хозяин фанерного офиса достал бутылку водки.
- Пардон! - вежливо остановил его Николай. - Сначала о деле. Да расслабься ты! Дыши ровнее! Мы не наезжаем!
Информация кое-какая нужна!
- Понял! - облегченно вздохнул Боца. Второй серии кровавого боевика под названием "Кошмар в "Эльдорадо", похоже, не предвиделось.
- Мы ищем щенков тут одних, - начал объяснять цель визита Серегин, лет семнадцати-восемнадцати. Видимо, что-то вроде группы рокеров. Носят "косухи", черные джинсы, могут принадлежать К секте сатанистов.
- Бля, да я им яйца поотрываю, в натуре! - Боца расстегнул ворот рубахи. Блеснуло массивное распятие на золотой цепи чуть ли не якорной толщины. - Я же крещеный.
- Проще договориться будет! - засчитал в свою пользу религиозный порыв собеседника Николай. - Среди этих рокеров есть Савел и Котя. Слыхал кликухи?