Он пытался не думать о Карен, но каждый раз вспоминал ее голубые глаза, в которых вспыхивали ответные страстные искры.
Последние шесть лет чувствам не было места в его жизни. До вчерашнего дня он думал, что это навсегда. Выход своим эмоциям Николай Шандор находил в интеллектуальной деятельности, в своих исследованиях. Отношения же с женщинами не выходили за рамки секса. Умение любить умерло в нем. Его сердце подчинялось разуму, и в нем ни разу не вспыхнул огонь страсти. Он ни о ком не заботился, ни к кому не был привязан.
Но сейчас все вдруг изменилось.
Нико чертыхнулся.
Надо поговорить с Маком. Линкольн Макаллистер втянул его в это дело, так пусть теперь и вытаскивает отсюда. Нико должен вернуться в город, к своей работе. Впрочем, кого он обманывает? Ему хочется только одного – быть рядом со своей снежной королевой.
Схватив теплую куртку, Нико выскочил на крыльцо и стал осматриваться по сторонам в поисках Карен. Снегопад прекратился, и он видел чуть ли не весь остров. Карен надела черную куртку, он легко бы ее заметил на фоне снега, но его принцесса как сквозь землю провалилась. Вокруг была только застывшая природа, скованная льдами.
– Карен, где ты? – окликнул он ее. Ветер подхватил его слова и унес, не оставив даже эха. Как он мог отпустить ее одну?! Скалы обледенели, она не знает острова и могла заблудиться, могла упасть и… Где теперь искать ее?
Нико побежал, ругаясь так, что даже его отец, привыкший к крепким словечкам, покраснел бы. Если с ней что-то случилось, Нико никогда себе этого не простит.
Нико падал и вставал, и вновь бежал. Обледеневшая тропинка привела его к реке. Привязанный катер в такт набегавшим волнам зловеще бился о причал. Монотонное глухое постукивание наполнило Нико предчувствием беды.
Внезапно над головой Нико раздался печальный крик чайки. Он бросился вверх по тропе, цепляясь за обледеневшие выступы, обогнул огромную гранитную глыбу. На каждом шагу он рисковал сорваться вниз.
– Карен! – в отчаянии крикнул он.
Карабкаясь по скользким камням, он спустился с противоположной стороны и пошел вдоль берега, ругая себя на чем свет стоит. Карен еще недостаточно окрепла для таких прогулок. Это небезопасно. Ее надо вернуть в дом, где он сможет…
Сможет что? Ладно, Нико, посмотри правде в глаза. Что ты собираешься делать с ней? Как врач ты сделал все, что от тебя зависело: вернул ее к жизни, вывел из комы, придумав для нее прошлое. Как мужчина ты воспользовался сложившейся ситуацией и занимался с ней любовью. Это что касается прошлого и настоящего. А будущее? Что ты планируешь делать в будущем?
Они не могут оставаться на острове вечно. С чего он взял, что несколько дней, проведенных на Слэйд-Айленде, вернут Карен память? Ладно, предположим, память вернется к ней, рассужал Нико. И что она тогда предпримет? Вернется в Миннесоту? Несомненно. Карен Миллер – смелая женщина, в этом Нико не раз имел возможность убедиться. Скорее бы найти ее. А потом они вместе решат, что делать дальше. Потом…
Нико обогнул остров и оказался в том самом месте, где когда-то была свадьба его сестры.
На широкий гранитный утес, окруженный водой и возвышавшийся над волнами наподобие алтаря, можно было попасть только пройдя по узкому перешейку, напоминающему ручку ложки. С других сторон утес отвесно обрывался над рекой.
Здесь-то Нико и нашел Карен. Она сидела неподвижно, обхватив руками колени, и смотрела на полускрытый туманом противоположный берег.
Скрип снега под его ботинками заставил ее обернуться.
– Что ты здесь делаешь? – резко спросил он.
Она взглянула на него, в ее лице была какая-то отрешенность.
– Прости, я не хотела заставлять тебя волноваться. Просто здесь так красиво… и печально.
– Это опасно. Я запрещаю тебе сидеть здесь.
– Запрещаешь? – Карен удивленно подняла брови.
– Да, я не хочу, чтобы ты сорвалась со скалы. Немедленно иди сюда.
– Не пойду, – ответила она спокойно. – Ты стал моим ангелом-хранителем, но выставлять мне требования – это уже слишком. Я сама буду решать, что мне делать.
– Я сказал – иди сюда. Не хватало еще, чтобы ты спорила со мной.
– Не хватало еще? А что я такого сделала тебе, Нико? – обиженно произнесла она.
Нико понимал, что сейчас чувствует Карен, и не винил ее. В конце концов, это он заговорил об этих дурацких рамках поведения. А сейчас он, хоть и невзначай, напугал ее своей резкостью.
Пришло время рассказать ей правду. Переступить через боль и все рассказать.
– Ты тут ни при чем, принцесса. Это место давит на меня, навевает тяжелые воспоминания. Однажды я был здесь с той, которую любил и о которой заботился. Она, как и ты, не хотела слушать меня, и я ее потерял.