Он обязан вернуть Карен в реальный мир, спустить с небес на землю и покончить с этой неопределенностью раз и навсегда, а чувства лишь затрудняют выполнение задуманного им плана. Когда с утра он подошел к импровизированной кровати, на которой спала Карен, и взглянул на нее, у него перехватило дыхание. Борясь с желанием скользнуть под одеяло, укрывающее ее обнаженное тело, Нико стал будить ее.
– Поднимайся, принцесса. – Он опустился рядом с ней на колени. – Мы возвращаемся в город. Наше такси будет ровно в полдень.
– Такси? – переспросила она сонным голосом. – А мы не можем подождать до завтра?
– Нет, сегодня мы с тобой идем на вечер.
Карен вздохнула. Она была так счастлива на острове, здесь она нашла любовь, о которой мечтала и грезила во сне. Ей не хотелось покидать его.
– Какой вечер? О чем ты?
– Если твой преследователь недостаточно ловок, чтобы найти нас здесь, на острове, мы упростим ему задачу.
Тот же самый человек, который целую ночь держал ее в своих объятиях, стоял сейчас перед ней, но это уже был не нежный и страстный любовник-цыган – демон в человечьем обличье, опасный и угрожающий. Карен вздрогнула, взглянув в черные дьявольские глаза.
– А что, если никакого преследователя не существует? Что, если опасность вымышленная?
– Нет, он ждет нас. Я чувствую это.
– Ладно. И как же ты собираешься искать его?
– Сегодня в госпитале благотворительный вечер. Мак позаботится о том, чтобы в газетах прошли сообщения о том, что я буду там присутствовать. И репортеру, и поджигателю известно, что я помог тебе сбежать и что мы вместе скрываемся. Так что твой друг из Миннесоты обязательно обнаружит себя сегодня вечером, а ты пойдешь со мной, чтобы опознать его.
– Нико, а как репортеру вообще удалось разыскать меня?
– Не знаю. Все репортеры такие проныры, они умеют выуживать информацию. Может быть, ты оставила какие-то следы, а может быть, репортера навел на твой след поджигатель. Не исключено, что репортер и поджигатель вообще один и тот же человек. Скоро мы это выясним.
– Но этот вечер, Нико?.. Я всего лишь школьная учительница и не знаю, как положено вести себя на званом вечере.
– Будь сама собой, принцесса.
– Но у меня даже нет вечернего платья!
– Будет, не волнуйся.
Все изменилось. Любовный роман закончился, начинался шпионский детектив в духе приключений Джеймса Бонда.
– Ты, как всегда, прав, Нико. Нам пора уезжать. Не представляешь, как я благодарна тебе за все, что ты для меня сделал. Но теперь я сама могу позаботиться о себе. Ты вылечил меня, доктор.
Она не скрывала своей грусти. Покидая Слэйд-Айленд, Карен следовало сказать «прощай» своей любви и закрыть последнюю страницу их романа.
– Да, как ты правильно заметила, я доктор, – печально произнес Нико, – но, помимо всего прочего, я еще и мужчина. Мы не на восточном экспрессе, все происходит не в фильме, а в жизни. Я хочу, чтобы ты знала – мне больно будет расставаться с тобой.
Карен видела, что ему тоже тяжело. Он привязался к ней, позволил себе отвлечься от работы. Но в жизни Нико ей нет места. Он только что ясно дал ей понять, что не позволит своим чувствам влиять на его будущее. Когда они покинут остров, она вновь превратится в его пациентку.
– Я все понимаю, Нико, – произнесла она твердо. – Мне придется встретиться с опасностью лицом к лицу и посмотреть в глаза своей судьбе. Поджог, свидетельницей которого я стала, – только часть головоломки. Что-то другое заставило меня уехать. А наша мечта не может длиться вечно. Прекрасному принцу пора вернуться на трон, а Золушке – к своим горшкам.
Нико поморщился:
– Ты не должна так говорить, ты не Золушка, для меня ты навсегда останешься принцессой.
Кусая губы, Карен через силу улыбнулась ему.
– Я не одинокая шотландская леди, Нико, а у тебя нет белого коня.
– Ладно, – сказал он, не желая спорить с упрямицей. – После сегодняшнего вечера мы вместе поедем в Миннесоту.
– Нет, я не хочу, чтобы ты ехал со мной.
– Мне кажется, тебе будет к лицу красное платье, – проигнорировав замечание Карен, продолжал он. – Красный цвет символичен.
– Из-за пожара?
– И это тоже. Но я вообще-то подумал о цыгане в красной шелковой рубашке.
– …и о белом коне с алыми ленточками в гриве, – ядовито закончила за него Карен.
Некоторое время Нико молча, с раскаянием, как показалось Карен, смотрел на нее, потом отвернулся и огляделся по сторонам.