Джейн внимательно наблюдала, как он с непроницаемым видом медленно листает страницы, рассматривает каждую фотографию, но судить по каменному лицу Тома о впечатлении, произведенном на него снимками, не представлялось возможным.
Том иногда давал понять, что узнал работу художника или фотографа, коротко оценивал их творчество, но ни разу не высказал замечаний по поводу фигуры или позы Джейн.
Последняя фотография в папке, сделанная совсем недавно, была одной из самых откровенных. Съемка проводилась для рекламы духов в Европе — в Америке ее сочли бы слишком смелой.
На этой черно-белой фотографии рассыпавшиеся волосы Джейн веером лежали на черном бархате. Лицо было повернуто в сторону от камеры, подбородок почти касался плеча. Фотограф выбрал такой ракурс, что была заметна только одна грудь, прикрытая полупрозрачной белой тканью. Мысль автора была выражена предельно четко: эта женщина испытывает восторг сексуального наслаждения.
Том долго изучал фотографию. Сердце Джейн замерло, у нее вдруг возникла безумная мысль, что сейчас он отбросит в сторону папку и, забыв приличия, заключит ее в объятия, с жадностью припадет к ее губам. Она представила, как ее пальцы зароются в его густые черные волосы, и она, повинуясь его напору, ляжет на мягкие подушки дивана, а Том, склонившись над ней, начнет нетерпеливо срывать с нее одежду. Кровь заструилась горячей волной, когда ее фантазии стали еще более откровенными и она представила его руки ласкающими ее тело, его губы — целующими ее обнаженную кожу. От волнения Джейн начал бить озноб.
Обними меня, поцелуй, мысленно молила она.
Однако Том как ни в чем не бывало аккуратно сложил фотографии и закрыл папку.
— Отличные снимки. Уверен, тебя ожидает успешная карьера. Конечно, при условии, что ты не располнеешь или что-то в этом роде.
Джейн хотелось закричать, разрыдаться, но она сидела, словно истукан, и тупо наблюдала, как Том поднялся с места, потянулся и, широко раскрыв рот, зевнул.
— Хм, я устал. Прошу извинить, но я хотел бы лечь спать. Не забудь выключить свет, когда пойдешь к себе. Спокойной ночи.
Джейн осталась в одиночестве, такой брошенной и никому не нужной она не чувствовала себя никогда. Ну что бы произошло, если бы они поцеловались? Наверное, он возомнил себя святее папы Римского!
Идти спать не хотелось, и, не зная, чем себя занять, девушка медленно побрела в кухню, где ей на глаза попалась стоящая на столе бутылка вина. Наполнив бокал до краев, она в несколько глотков осушила его.
— Черт бы его побрал, черт, черт! — Если нельзя бросить ему проклятия в лицо, ничто не мешает ей сделать это заочно.
Я не какое-то там создание без роду без племени, накручивала себя Джейн, чтобы обращаться со мной подобным образом. И отнюдь не распущенная бабенка, каковой меня, похоже, считают. Если бы Том только знал, что я живу как монахиня, что со времени развода у меня не было близости ни с одним мужчиной…
Утерев слезы, она налила себе еще вина.
— Всего-то немного нежности мне хотелось от тебя, Том, — прошептала Джейн, опорожняя бокал. — Всего-то несколько невинных поцелуев, простой ласки. Неужели это идет вразрез с твоими моральными принципами? Неужели ты совсем равнодушен к сексу? Или просто безразличен ко мне? Неужели ты не находишь меня чуточку привлекательной, совсем не испытываешь желания?
Девушка не задумывалась, почему она хочет именно Тома, в то время как другие мужчины старались завоевать ее симпатии, но им это не удавалось. Она догадывалась, что ответ на этот вопрос может оказаться весьма опасным. Сейчас не до самокопаний.
Ей еще никогда не приходилось столько пить. Покачнувшись, Джейн повернулась к двери в гостиную. Похоже, она неровно подвешена на петлях, придется утром сказать об этом Бену. А еще он должен что-то сделать с неровным полом, крутились в затуманенной алкоголем голове Джейн обрывки мыслей, когда она, выполнив просьбу Тома погасить свет, на ощупь пробиралась к лестнице.
Она не помнила, сколько времени ей потребовалось, чтобы подняться по лестнице. Затем долго стояла, тупо уставившись на дверь своей комнаты. Озорная мысль вдруг пришла ей в голову, и, хихикнув, девушка, пошатываясь, сделала несколько шагов к спальне Тома и бесшумно открыла дверь. Ночник не горел, но лунный свет, проникающий сквозь незашторенное окно, падал на спящего на широкой кровати человека.
Стараясь не шуметь и с трудом сохраняя равновесие, девушка пробралась к кровати. С платьем проблем не возникло, как и с нижним бельем. Однако ремешки сандалий стали непреодолимой преградой для пальцев, никак не желавших слушаться, но вскоре и обувь присоединилась к одежде, бесформенной кучей лежавшей на полу. Довольно хихикая, что ее затея удалась, Джейн нагишом скользнула под одеяло.