Иногда по ночам я не могу не смотреть на Лиама. Я притворяюсь, что отдыхаю, но втайне наблюдаю за его фигурой, когда он рассекает воду. Он отличный пловец, очень быстрый. Я знаю, что он не входит в школьную команду по плаванию, и начинаю задаваться вопросом почему. Он мог бы стать первым, если бы присоединился. Часть меня хочет задать ему вопрос, но я так и не набралась смелости.
Я боюсь того, что может произойти, если молчаливое соглашение между нами будет нарушено.
Однако я замечаю, что мне становится все более и более любопытно знать о нем побольше. Я хочу знать, почему у него так много татуировок, когда в школе есть строгое правило против них и пирсинга. Интересно, несут ли они за собой особое значение, или все они просто случайны. Я даже хочу узнать, почему он дружит с Сэйнтом, и действительно ли он такой придурок, каким я его поначалу считала.
После двух недель совместного плавания в тишине, мои вопросы к нему сжигают меня изнутри. Я останавливаюсь на середине своей половины бассейна, и смотрю на него, когда он скользит к концу бассейна на своей половине. На краткий миг он достигает стены, где замирает, и я хватаюсь за эту возможность.
— Эй, — прикрикиваю я.
Он полностью останавливается и поворачивается ко мне, глубоко нахмурившись. Это скорее смущает, чем злит меня, хотя я знаю, что бросила его в петлю, нарушив молчание между нами.
— Что? — огрызается он в ответ.
— Где ты сделал все эти татуировки?
Я задаю первый вопрос, который приходит мне в голову, на который, как я думаю, он мог бы ответить.
Он выглядит еще более озадаченным, как будто не понимает языка, на котором я говорю.
— Для чего ты хочешь это знать?
Я на мгновение втягиваю нижнюю губу, прежде чем отпустить ее и пожать плечами. — Любопытно.
— Ну, это не твое гребаное дело.
Я разочарована его ответом, но знаю, что не должна удивляться.
— Отлично. Я просто пыталась быть милой.
Я поворачиваюсь и готовлюсь плавать дальше.
— Никто не просит тебя быть милой, — бормочет он, как будто ничего не может с собой поделать. — Меньше всего я.
Я игнорирую его и бросаюсь вперед, в воду.
Добираюсь до другого конца бассейна, затем переворачиваюсь и плыву обратно. Когда я выныриваю обратно, я издаю писк удивления, когда лицо Лиама оказывается прямо рядом с моим.
— Какого черта, Хэлоуэй? — Выдыхаю я.
Сначала он ничего не говорит, просто изучает меня с пугающей интенсивностью, из-за которой мне хочется отпрянуть от него. Однако я держу себя в руках, зная, что любое проявление слабости будет лишь дополнительным оружием для него и его придурковатых друзей.
— Что у тебя за дело, Эллис? — спросил он жестким, но не жестоким тоном.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — бормочу я, как дура.
Он кладет руки на дорожную веревку между нами и наклоняется ближе. Его бицепсы напрягаются, и я не могу не смотреть.
— Почему ты так интересуешься мной?
Я закатываю глаза.
— Я просто спрашивала о твоих татуировках, а не копалась в поисках важной информации.
Он в свою очередь прищуривает свои темные глаза и молчит несколько долгих мгновений, я начинаю думать, что, может быть, мне стоит просто закончить с этим и убраться подальше от его странной задницы.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь вылезти из бассейна, он проводит рукой по своим влажным черным волосам и ворчит:
— Я сделал большинство из них сам.
Я замираю, застигнутая врасплох его реальным ответом на мой вопрос. Мои глаза снова скользят по его татуировкам, и я поражаюсь его мастерству.
— Правда? — Я поднимаю глаза, чтобы еще раз встретиться с ним взглядом.
Он кивает.
— Да. Некоторые из ранних попыток не так уж хороши, но я… практиковался.
Я моргаю.
— Черт…. Некоторые из них действительно превосходны.
Это еще мягко сказано, потому что каждая из его татуировок — произведение искусства. Я с трудом сглатываю, прежде чем продолжить.
— Ты действительно талантлив, Лиам.
Он заметно напрягается и смотрит на меня, как на сумасшедшую. Может быть, так оно и есть. Иначе зачем бы мне хвалить одного из моих мучителей?
— Спасибо, — медленно отвечает он.
Я не могу придумать, что еще сказать, поэтому я решаю, что мне лучше уйти. Повернувшись, я направляюсь к лестнице, поднимаюсь и хватаю полотенце, покидая комнату, не оглядываясь, хотя чувствую, как его пристальный взгляд прожигает мне спину.