Эти теплые, твердые вещи, прижатые к моему рту, были его губами. Это был не поцелуй, совсем не поцелуй, но все равно губы Сэйнта Анжелла были на мне.
Именно в этот момент я прихожу в себя достаточно, чтобы понять, что у меня пульсирует голова. Нецелование Сэйнта быстро забывается, когда я осторожно прижимаю пальцы к больному месту, морщась от прикосновения. На моем черепе большая шишка, но когда я убираю руку, то с облегчением вижу, что крови нет.
— В чем дело? — спрашивает Сэйнт, переводя взгляд с моей головы на руку.
— Я думаю, кто-то вырубил меня, — бормочу я, все еще ошеломленная, бабочки все еще роятся в моей груди и животе.
Его голос становится опасным шепотом, когда он повторяет: — Вырубил тебя?
Я пытаюсь кивнуть, но от этого у меня только сильнее болит голова.
— Успокойся, — приказывает он. — Тебе следует повидаться с медсестрой. Или поезжай в больницу.
— Думаю, смогу обойтись медсестрой.
Я пытаюсь подняться на ноги, но меня слегка покачивает. Большие руки Сэйнта обхватывают мою талию и поддерживают меня, я дрожу с головы до ног от его прикосновения.
— Спасибо тебе…Думаю, что смогу сделать это сама..
— К черту все это, — огрызается он, его голос дрожит от ярости. — Кто-то, черт возьми, напал на тебя, Эллис. Ты никуда не пойдешь одна.
Я моргаю, глядя на него.
— Почему тебя это волнует?
— Просто заткнись, — рычит он, направляя меня к моим вещам.
Он хватает мое полотенце и швыряет его в меня. Я ловлю его и вытираюсь, как мне позволяет мое состояние. Сэйнт отступает назад и дает мне пространство, и я не могу не взглянуть на него еще раз. Его мокрая футболка прилипла к телу, как вторая кожа. Мне с трудом удается сдержаться, чтобы у меня не отвисла челюсть от того, насколько он прекрасен.
Парни моего возраста? Они не должны так выглядеть.
Оторвав от него взгляд, я быстро надеваю рубашку и шорты и позволяю ему вывести меня из спортзала в кабинет медсестры. Это немного сюрреалистично, когда Сэйнт сопровождает меня и ведет себя так странно, защищая.
Я все еще в замешательстве, поэтому просто опускаю голову и шаркаю ногами по коридору. Когда широкие плечи Сэйнта загораживают меня от остального мира.
Глава 16.
— Эй? Мэллори? Ты в порядке?
Я вздрагиваю и отворачиваюсь от полки с портативными осветительными приборами, на которые тупо пялилась последние три минуты. Лони и Генри смотрят на меня, приподняв брови.
— Да, — киваю я и улыбаюсь. — Я в порядке.
— Мммм.
Лони не выглядит убежденной.
Что справедливо, потому что я далеко не великая лгунья. Сегодня суббота, прошло пять дней с момента нападения на меня в бассейне, и я все еще переживаю из-за всего, что произошло. Поскольку алиби Лорел было безупречным, она и ее подружки публично приставали к какому-то первокурснику, который странно на нее смотрел, я понятия не имею, кто мог меня вырубить, я содрогаюсь каждый раз, когда думаю о том, что бы со мной случилось, если бы Сэйнт не появился тогда в бассейне.
Я ненавижу то, что это уже не первый раз, когда он спасает мою задницу.
— Если ты не собираешься сегодня выходить, мы могли бы вернуться в кампус, — говорит Генри с обеспокоенным выражением лица.
Я стараюсь выглядеть ободряюще, когда отвечаю: — Ребята, правда, я в порядке. Я просто хочу забыть обо всем этом ужасе, хорошо?
Лони и Генри переглядываются.
— Хорошо, — наконец говорит Лони, и Генри кивает в знак согласия.
С тех пор как я рассказала им, что случилось, они обращаются со мной так, словно я стеклянная ваза, которая может разбиться в любой момент. Хоть я и ценю их заботу, но их осторожность только заставляет ещё больше задуматься об этом инциденте.
Как только я сообщила о нападении, первая половина моей недели была потрачена на то, чтобы входить и выходить из кабинета директора, разговаривать с ним, полицией и другой администрацией. Когда я не разговаривала с ними, я разговаривала по телефону с Карли, убеждая ее, что ей не нужно ехать в Калифорнию, потому что, со мной все в порядке.
Но, я не в порядке. Я в ужасе и паранойе, что на меня снова могут напасть в любой момент. С обзывательствами и мусором на моем пороге, я ещё могу справиться. Черт, я могла бы даже справиться с уничтоженной униформой, но теперь это стало физическим, и моя решимость стала потихоньку угасать. Мне трудно быть одной. Последние несколько ночей я провела со стулом от моего письменного стола, втиснутым под мою дверь. Я наделась, что покупок для Родительских выходных с Лони и Генри будет достаточно, чтобы отвлечься, но и это не помогло.