— Черт возьми, как жаль, что Сэйнт не позволяет тебе присоединиться к команде по боксу, — говорит он, качая головой. — Ты бы убила всех, и я имею в виду, что в стране всего пять других команд, так что ты могла бы повсюду таскать свою деревенскую задницу.
Я замираю и недоверчиво смотрю на него, мои мысли возвращаются к первой половине того, что он сказал.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? — Требую я. — Сэйнт не имеет к этому никакого отношения.
Гейб пожимает плечами и проводит перчаткой по своим мокрым от пота рыжим волосам.
— И так, дело в том, что я спросил его, не попытается ли он уговорить тебя присоединиться к команде. Знаешь, раз уж вы двое сейчас трахаетесь и все такое.
Мои щеки мгновенно загораются красным. Я на мгновение закрываю глаза, чтобы собраться с мыслями.
— Хорошо… Так что же случилось потом?
Он медлит с ответом, и у меня такое чувство, что он боится, что я ударю его, как только он скажет то, что собирается сказать.
— Ну, ему не понравилась эта идея. Сказал мне, что он откажет тебе, если ты решишь присоединиться.
— Что?
Моя кровь леденеет в жилах, и меня переполняет ярость.
— С чего он взял, что у него будет право голоса при принятии решения?
Гейб снова пожимает плечами. Он всегда пожимает плечами, как будто ничто из того, что ему говорят, на самом деле не может прилипнуть, и просто скатывается с его плеч, как вода.
— Я думаю, это потому, что ты теперь его, и он не хочет, чтобы другие парни прикасались к тебе или портили твое красивое личико.
Я собираюсь оторвать ему яйца. Вот что я собираюсь сделать. Я собираюсь выследить Сэйнта и убедиться, что вся эта чертова линия Анжеллов закончится на нем.
Гейб, должно быть, способен прочитать мою ярость, потому что он делает осторожный шаг назад и поднимает руки, как будто отгоняет дикое животное.
— Теперь, держись, Эллис, не втягивай меня в неприятности…
Я перестаю слушать и поворачиваюсь на носках, чтобы выйти из комнаты. Я срываю перчатки и бросаю их на пол, когда выхожу за дверь, намереваясь найти Сэйнта и надрать ему задницу. Гейб не пытается остановить меня, что очень умно с его стороны.
Сначала я иду искать его в тренажерном зале, где он обычно проводит наши бесплатные занятия. Однако его там нет, поэтому я врываюсь в главный спортзал, думаю, он может играть в баскетбол с кем-нибудь из других парней. Не повезло.
Где, черт возьми, он может быть?
Повинуясь прихоти, я решаю проверить раздевалки и направляюсь прямо на сторону мальчиков. Поскольку все остальные заняты занятиями, я не ожидаю наткнуться на какую-нибудь голую писю, поэтому я прохожу в дверь, не колеблясь и не потрудившись постучать.
Я останавливаюсь как вкопанный, когда сразу же слышу голоса. Внимательно прислушиваясь, я понимаю, что узнаю их обоих. Сексуальный глубокий баритон Сэйнта звучит низко и сердито, и его время от времени прерывают жалкие всхлипы и сопение самой Дьяволицы.
Что Лорел здесь делает?
Я пробираюсь вглубь комнаты, вдоль ряда зеленых шкафчиков, следя за их разговором. Похоже, идет довольно жаркий спор. Я останавливаюсь в конце ряда и на мгновение прислушиваюсь.
— Это не подлежит обсуждению, Л, — рычит Сэйнт.
— Но… но ты не можешь этого сделать! — Лорел отвечает отчаянным тоном.
— Твой отец все это продумал, он хочет, чтобы ты убедился…
— Мой отец не контролирует мою жизнь. Ты должна знать это лучше, чем кто-либо другой.
Я закатываю глаза, понимая, что они спорят о проблемах богатых людей. Вероятно, это была одна из тех нерегламентированных, организованных брачных ситуаций, когда отец Сэйнта решил, что сейчас семнадцатый век, и он сам выберет своему сыну жену. Лорел была бы той, кого он счел бы достаточно достойной, чтобы приковать к Сэйнту на всю оставшуюся часть их жалкой жизни.
Поскольку не похоже, что они спорят о жизни и смерти, я выхожу из своего укрытия и прочищаю горло.
Сэйнт и Лорел удивленно поворачиваются ко мне, но ее глаза превращаются в острые щелочки, как только она понимает, что это я.