Она смеется. — Я бы не была собой, если бы сделала этого.
Качая головой, я снова сосредотачиваюсь на Эйнсли. — Его зовут Нокс, и он добр ко мне, несмотря на все, что только что упомянула Тесс. Он придет на гала-концерт в эти выходные. Ты встретишься с ним.
— Могу ли я произнести ему эту фразу "ты причинишь боль моей сестре, и я убью тебя"?
Я стараюсь не обращать внимания на лицо Тессы даже при мысли о том, что Эйнсли угрожает Ноксу. Не нужно быть специалистом по ракетостроению, чтобы понять, как это будет, но, надеюсь, ради успокоения моей сестры я смогу заставить его хотя бы выглядеть запуганным.
— Я не ожидала ничего меньшего.
Мы заканчиваем и снимаем платья, стараясь не уколоться булавками. Как только мы закончили одеваться, мы машем Аннабель на прощание и выходим за дверь. Я снимаю с головы солнцезащитные очки и надеваю их на глаза.
— Итак, вы двое возвращаетесь в школу или хотите пойти пообедать?
Нам с Тессой достаточно одного взгляда, чтобы ответить в унисон. — Обед.
Когда мы идем по улице в сторону одного из моих любимых итальянских мест, Тесс ухмыляется.
— Эй, Эйнс, ты слышала, что Делейни сделала татуировку?
***
На следующий день я переживаю то, что кажется мне отказом от парня. Поскольку это была первая ночь Эйнсли дома, папа настоял, чтобы мы все провели ночь вместе, как семья. К счастью, обе мои сестры держали рот на замке по поводу моей новой татуировки. Однако, если я не накрою это каким-нибудь тяжелым макияжем к субботе, он это увидит. Черные чернила выделяются на моей бледной коже.
Мы с Ноксом переписывались весь вчерашний вечер, но в девять он принял снотворное, и с тех пор я о нем ничего не слышала.
— Собираешься навестить Истона? — Я спрашиваю Тессу, когда мы выходим из машины в школе, и она кивает. — Я пойду с тобой.
— О, посмотри на себя. Скучаешь по своему парню, это так?
— Заткнись.
Мы вдвоем переходим улицу, не обращая внимания на взгляды, которые бросают на нас наши сокурсники. Они уже должны привыкнуть к этому. Я занимаюсь этим уже больше месяца, а Тесса занимается этим весь год. Это глупое соперничество между двумя школами немного вышло из-под контроля.
Когда мы подходим к парням, Нокс и Зейн заметно отсутствуют. Истон, Гейдж и Стоун, похоже, ведут какой-то напряженный разговор. Мы с Тессой переглядываемся, прежде чем подойти к ним.
— Ладно, что заставило вас троих сплетничать, как девочки-подростки?
Истон притягивает Тессу к себе и целует ее. — Нокс в школе.
Брови Тесс хмурятся. — Детка, Нокс всегда в школе.
Он качает головой. — Нет, как будто он действительно учится в школе. Он ходил в класс и делал свою домашнюю работу. Стоун попросил его пропустить первый урок этим утром, и он сказал "нет". Он никогда не говорит "нет".
Я не могу удержаться от улыбки, когда опускаю взгляд в землю. И все же я чувствую на себе взгляд моей сестры.
— Это так? Что ж, хорошо для него. Может быть, в конце концов, он не такой уж безнадежный.
Они меняют тему, но мои мысли остаются о Ноксе. После нашего разговора, той ночью, когда он проснулся с криком, это больше не поднималось. Я думала, он просто выбросил это из головы, но, видимо, я ошибалась. Очень ошибалась.
Раздается предупреждающий звонок, заставляющий нас с Тессой попрощаться и отправиться обратно в школу Хейвен Грейс. Когда мы переходим улицу, она толкает меня локтем.
— Посмотри на себя, укрощаешь монстра.
Глава 21
НОКС
Говорят, что набить что-то особенное о твоей второй половинки — плохая примета. Имя. Портрет. Дата. Все это практически гарантия того, что ваши отношения чертовски обречены. И все же, когда Делейни пришла ко мне с идеей, я не смог устоять. Постоянное клеймение этой девушки стало моим новым любимым хобби.
Я убираю волосы из-за ее уха, обводя трафарет "Н" белыми чернилами. Она маленькая, и из-за светлого оттенка ее кожи вы вряд ли заметите ее, но мы будем знать, что она есть.
— Ты знаешь, что это ужасное предзнаменование, верно? — Я говорю ей. — Как будто это в значительной степени говорит вселенной, чтобы мы потерпели неудачу.
Она закатывает глаза. — Говорит парень, решивший набить ее на безымянный палец.
Я хихикаю. Как только она упомянула, что мы получаем инициалы друг друга белыми чернилами, я сразу понял, где я хочу свои. Возможно, я не смогу передать чувства, которые она высказала прошлой ночью, но в одном я уверен, и это она. Ее инициал будет первым заявлением, которое она имеет на этом пальце, но, конечно, не последним.
— И готово. — Поднимая телефон, я делаю снимок, чтобы она могла ее увидеть.
На ее лице появляется яркая улыбка. — Это идеально.
Я вынимаю иглу и вручаю ей пару перчаток. Она внимательно наблюдает, как я объясняю ей, как пользоваться машинкой. Я помещаю трафарет буквы "Д", которую она написала своим почерком, на внутреннюю сторону моего пальца. Когда она подносит ко мне тату-пистолет, я снова вижу это — этот огонь в ее глазах. Я не могу отвести взгляд, наблюдая, как она клеймит меня на всю жизнь.
***
Смокинги никогда не были моей любимой вещью. Честно говоря, я бы предпочел надеть буквально что-нибудь другое. Как это цепляется за мое тело. То, как галстук ощущается как петля на моей шее. Они не зря получили название "костюм пингвина". Однако, если это то, что нужно, чтобы сделать Делейни счастливой, пусть будет так.
— Ладно, стой спокойно, — говорит Грейсон, поправляя мой галстук.
Я стою посреди его спальни и замечаю, что она примерно вдвое меньше всего моего дома. Когда я пыталась понять, что мне надеть на что-то подобное, я подумал, что у кого лучше спросить, чем у его задницы богатого мальчика? Он сказал мне, что ни в чем меньшем, чем смокинг, даже на порог не пустят. К счастью для меня, мы с ним примерно одного роста, поэтому он смог одолжить мне свой.
— Еще раз спасибо за это, — говорю я ему.
— Не беспокойся об этом. Для чего нужны друзья?
Я фыркаю. — Я же говорил тебе, Красавчик, что…
Он пренебрежительно отмахивается от меня. — Да, да. Я знаю. Мы не друзья. Но я должен был бы, уже хотя бы немного завоевать тебя.
Глядя на него сбоку, я не могу скрыть своего веселья. — Тебя становится легче терпеть.
Как только он закончил, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Это странно, выглядеть так. В последний раз, когда я был так одет, мне было двенадцать, и это было на похоронах моего дедушки. Тогда мои нервы было намного легче контролировать.
Я никогда особо многого не боялся, кроме, может быть, человека, который мог всадить пулю мне в голову, даже не дрогнув. Однако, зная, что сегодня вечером я встречусь с остальной семьей Делейни, я чувствую, что меня сейчас стошнит. Ее отец уже ненавидит меня, и хотя его мнение меня не слишком беспокоит, мысль о том, что остальные члены ее семьи чувствуют то же самое, меня не устраивает. Если это скажет достаточное количество людей, Делейни может понять правду — она слишком хороша для меня.