«Дьявол знает что, – подумал Гор, выходя из палаты. – Все эти врачи больные на голову! Одно радует, эта хворь явно не угрожает жизни отца. Просто временное недомогание. Но у кого бы узнать?..»
В коридоре было пусто, только возле выхода болталась долговязая фигура доктора Петерсона.
– Простите, доктор, – обратился к нему Гор. – Вы наверняка знаток латыни. Что означает eluvies ventris? Если я, конечно, правильно прочитал…
– Eluvies Ventris? – Доктор Петерсон посмотрел на Гора, как на привидение. – Это, молодой человек, понос. Так иногда пишут на табличках, чтобы не смущать пациентов. По их же просьбе…
– П-понос? – изумленно моргнул Енски-младший. – Из-за какого-то поноса вы уложили отца в больницу?! Доктор развел руками:
– К сожалению, ваш уважаемый отец излишне разнервничался. В таком состоянии… Только представьте себе: Eluvies Ventris, усугубленный психическим расстройством…
Гор представил – и все вопросы отпали. Впрочем, медицина явно ошиблась с диагнозом. На табличке следовало написать нечто совсем иное. К примеру: «Betsy McDugal».
– Здравствуйте, – проговорил Гор, чувствуя непонятную робость.
Ему не раз приходилось оформлять документы в разных посольствах, но почему-то именно в украинском он чувствовал неуверенность – вероятно, из-за пронзительного, словно рентген, взгляда суровой женщины за пуленепробиваемым стеклом.
– Добрый день.
Женщина нахмурилась, словно Гор сказал нечто неприличное. На ее нагрудном бедже значилось: «Людмила».
– Цель вашей поездки? – наконец спросила она.
– Там же все написано, – удивился Гор, но тут же понял, что этого говорить не следовало.
– Вы хотите сказать, что я читать не умею? – проскрипела дама. – Может, вы думаете, что я не способна разобрать ваши закорючки?
Молодой Енски, гордившийся своим правописанием, хотел возразить, но одного взгляда на разгневанную Людмилу было достаточно, чтобы придержать язык.
– А вы знаете, – продолжала негодовать Людмила, размахивая ни в чем не повинным заявлением о выдаче визы, – что мы имеем право отказать вам во въезде? А вы знаете, что не каждого мы можем допустить? Знаете? Отвечать! Я сказала: отвечать! Знаете или нет!
Гор согласно кивнул. Торжествующая Людмила поднялась во весь свой немалый рост, уперлась руками в стол и победно хмыкнула:
– То-то же! А теперь говорите, какова цель вашего визита? Отвечать быстро, не задумываясь!
Гор понял, что отец прав. Он попал в еще большую переделку, чем в Индии. Если бы не Бетси…
Глава четвертая
ЖЕМЧУЖИНА У МОРЯ
Шумный приморский город навалился как-то вдруг, внезапно, сразу – всей своей тяжелой, пестрой, остро пахнущей массой. Да так, что Элизабет, давно не покидавшая свою пертскую глушь, поначалу опешила. Впрочем, скоро наступила адаптация. Ей ли привыкать после шумных восточных городов типа Багдада или Каира!
…Почему пришли на ум именно эти города? А кто его знает. Каир Бетси однозначно не переносила. «Ненавижу Египет!» – передернула плечами девушка. А вот Багдад… Не оттого ли вспомнилась столица Ирака, что в последние несколько недель мисс МакДугал не расставалась с мыслями о красивом молодом англичанине с грустными глазами – Дэмпси Мeлоуне, столь прославившемся своими иракскими находками и так нелепо погибшем в Германии?
– Как прошел перелет? – ворвался в ее размышления посторонний голос.
– Что? – переспросила девушка. – Ах да, перелет. Спасибо, все было нормально.
В одесском аэропорту ее встречал один из будущих коллег по экспедиции, руководитель гидроархеологического клуба «Наутилус». Взглянув на него, Бетси просто обомлела. Прямо перед ней стоял оживший «Асtion Man» – игрушка для мальчиков, выпускаемая фирмой «Hasbro». Этакий аналог мат-телевского Кена, только покрепче – высокий, под два метра ростом, парень лет двадцати восьми, с широкими плечами и мощным атлетическим торсом, так и норовящим разорвать обтягивающую его футболку. Волевой квадратный подбородок, жестко сжатые губы, стального цвета глаза под насупленными бровями, бобрик черных волос… Довершал портрет небольшой косой шрам на правой щеке. Точь-в-точь как у Экшен Мэна!
– Александр Мягков, – представился великан. «Надо же! – восхитилась девушка. – И инициалы подходят – А.М.».
Вслух она, разумеется, ничего подобного не сказала, про себя отметив, что у русских (и у украинцев тоже) стало явно лучше с понятием об этикете. Бравый мастер подводной археологии не полез с рукопожатием, ограничившись вежливым кивком.
Говорили по-английски. Мягков, пусть и с заметным акцентом, в котором особенно резало ухо фрикативное «г», но довольно ловко строил фразы.
– Может быть, перейдем на русский? – внезапно предложила Бетси. – Я бы с удовольствием попрактиковалась. Давно не приходилось говорить на вашем родном языке.
– Охотно, – сказал уже по-русски «Экшен Мэн» и обаятельно улыбнулся, блеснув великолепными зубами. – Но русский мне не родной. Я украинец.
– А разница есть очьень-очьень большая? – удивилась мисс МакДугал, тоже переходя на сложный славянский язык.
– Есть, – твердо произнес парень. – Советую не забывать, что вы находитесь на территории независимой и суверенной Украины. Так будет лучше.
– Хорошьо, – покладисто согласилась Элизабет.
«Ох и странные эти русские, вечно у них какие-то жуки в голове! А украинцы – еще более странные!»
Мягков довез ее до гостиницы «Большая Московская», что на Дерибасовской-стрит, и помог разместиться в двухкомнатном люксе. Он проверил, есть ли горячая вода, с которой, по его словам, в городе иногда случаются перебои – особенно в такое вот жаркое время года, когда тепловики любят заниматься профилактическими работами, а заодно экономят топливо. Бетси снова удивилась, но как истинная подданная Британии сумела сдержать эмоции.
– Ваше оборудование уже прибыло, – сообщил Александр. – Ну, я вам скажу, умеют же делать у вас, на Западе!
На лице парня отразилось какое-то особое, прямо детское восхищение.
– Нам бы такое. Давно бы уже все загадки Змеиного разгадали!
– А что, – живо отреагировала девушка, – так много загадок там быть?
– Есть чуток, – пожал плечами «Экшен Мэн».
Однако дальше на эту тему распространяться не стал, сообщил только, что отъезд на остров намечен на послезавтра, пока же он, Мягков, в ее полном распоряжении. Можно познакомиться с городом, осмотреть местные достопримечательности.
– Ведь это же Одесса, как поется в нашей песне: «Жемчужина у моря».
И – новое выражение лица, на этот раз нежно-мечтательное. Так говорят или о матери, или о любимой девушке. Бетси даже немного удивилась, настолько не вязалась с внешностью этого большого и крепкого парня сентиментальность.
– Спасьибо, Алекзандр. Я хотеть… хочу сама освоить себя на новом месте. Вам же, наверное, нужно готовиться к поездка… к поездке?
– Как хотите. – «Экшен Мэн», кажется, обиделся. – Ну вот, – добавил он уже не своим обычным голосом, а явно имитируя чужую речь. – Хотел как лучше, а получилось как всегда!
– Не сердитесь, Алекзандр. – Девушка постаралась улыбнуться как можно обаятельнее. – Я и правда немного устать. Да и нужно с мыслями собрать себья.
– Да понял я, понял. Конечно! Побродите по окрестностям. Место у вас здесь хорошее, более или менее тихое. Ну, понятно, после полуночи лучше не выходить. Как и везде, у нас тоже есть свои выродки. А так… Рядом находятся почти все наши достопримечательности: Оперный театр, Дерибасовская, Приморский бульвар, Потемкинская лестница и памятник Дюку.
– Дюку? Дкж – это есть принц? То есть герцог? – удивилась Бетси.
– Ну да, основатель нашего города Дюк Ришелье. Я вот тут вам пару проспектов захватил, на русском и английском. Еще советую пройтись в Городской сад и на Привоз.
– Привьо-оз?.. – протянула мисс МакДугал.
– Один из городских рынков. Очень известное место.
Бетси кивнула. Начинать знакомство с городом, побывав на рынке, – мысль дельная.