Основными добродетелями, которым Василий Николаевич следовал в жизни, были: правда, любовь и добро, причем в самом высоком их понимании – как дела, совершаемые Христа ради; как подвиг истинной веры. В сердце своем носил он слова преподобного Серафима Саровского: «Истинная цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святаго Божия. Пост же и бдение, и молитва, и милостыня, и всякое Христа ради делаемое доброе дело – суть средства для стяжания Святаго Духа Божия. Заметьте, что лишь только ради Христа делаемое доброе дело приносит нам плоды Святаго Духа. Все же не ради Христа делаемое, хотя и доброе, но мзды в жизни будущего века нам не приносит, да и в здешней жизни благодати Божией тоже не дает… Стяжание все равно, что приобретение… выгадывайте время для получения небесных благ через земные товары. Земные товары – это добродетели, делаемые Христа ради, доставляющие нам благодать Всесвятаго Духа» [19, с. 44–45].
Многие говорят о спасении, немногие этого желают и лишь считанные единицы к нему искренне, всеми силами стремятся. Уйдет в землю наша тленная плоть; все вещественное, что созидал человек в миру, останется за границей видимого и невидимого; а душа безсмертная в Вечность последует… С каким багажом? Да с тем, что носило сердце во временной земной жизни. Помним ли мы об этом?
Отдавая много сил и времени земным трудам, никогда не забывал Василий Николаевич о том, что дела, творимые во имя спасения – это единственное, по-настоящему полезное и достойное занятие в жизни человеческой. Он неустанно совершенствовал себя в христианских добродетелях и, как более опытный в духовной жизни, помогал в этом Ольге. Всегда старались они жить по Духу Евангелия, а в немощах своих просить помощи у Господа, Пресвятой Богородицы и святых угодников Божиих.
В духовных наставлениях преподобного старца Парфения Киевского читаем: «Нищелюбие и нестяжание великие сокровища уготовляют душе…» [18, с. 37] Самоотверженно служил ближним Василий Муравьев. Его любвеобильная душа не могла равнодушно пройти мимо чужого горя. Его безкорыстие удивляло и поражало Ольгу в первые годы супружеской жизни – множество людей находили в их доме и хлеб, и приют. С искренней радостью мог отдать Василий новую вещь со своего плеча незнакомому страннику… В каждом нищем был готов видеть он Самого Иисуса Христа, и Господь сторицей вознаграждал Василия за это – успешно шли торговые дела, находились необходимые на внутренний подвиг в миру силы, а в семье царили единомыслие и любовь о Господе.
Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 20). Супруги Муравьевы прежде всего были родными по духу. Их любовь, которую они пронесли через многие годы, была чистой и глубокой. Это было воистину освященное благодатию Божией единение душ. Среди близких знакомых четы Муравьевых были только единомысленные, благочестивые люди, предпочитавшие душеполезные занятия мирским развлечениям и забавам. Когда позволяли дела, молодые супруги совершали паломнические поездки ко святыням русской земли. Всегда и во всем выполняли они наставления батюшки Варнавы и были преданнейшими его духовными детьми. Так, рука об руку, шли Василий и Ольга узким путем среди суетного мира, шумною и бездумною толпою устремляющегося по широкому, пространному пути к вечной погибели.
Ревнуя о спасении
Дело в руках – молитва в устах, в уме, в сердце.
Мир стоял на пороге XX столетия. Уже в ту пору витала над ним тайная скорбь последних времен – революционеры толкали Россию на путь явного богоотступничества. «Передовые мыслители» призывали общество к антихристовой «свободе». Слепые вели слепых. Многие возжелали «светлого будущего» на грешной земле, забывая об истинной цели человеческого существования, о Небесном Отечестве нашем. Это была жалкая попытка отыскать рай там, где его неотвратимо уже потеряли – среди больного, поврежденного грехом человечества. За всем этим стоял отец лжи – падший Денница, умело направлявший ослепленный, безумный мир к пропасти вечной погибели. Остались в забвении пророческие слова преподобного Серафима Саровского, без внимания – грозные предупреждения святителей Игнатия Брянчанинова и Феофана Затворника о грядущей апостасии, отступничестве от Бога и Православной Церкви. На всю страну звучали тогда пламенные проповеди великих пастырей – праведного Иоанна Кронштадтского и старца Гефсиманского скита иеромонаха Варнавы. Они предсказывали наступление гонений за веру и воцарение на целые десятилетия воинствующего безбожия.