Одновременно дочерние предприятия, напрямую не связанные со "Стар-дринк", ввозили и производили спиртное, что составляло львиную часть доходов фирмы. Бокун не знал всех цифр, но догадывался - доходы улыбчивых американских парней колоссальные.
Он и сам попал под этот золотой дождь.
У медали, как известно, две стороны. В случае со "Стар-дринк" была и третья. По поручению Штеера, исполнявшего роль непосредственного руководителя, Анатолий через сеть посредников скупал партии стратегического сырья вроде редкоземельных металлов, марганцевой руды или чистого алюминия. "Стардринк" можно было сравнить с помпой, закачивающей в Россию алкоголь и высасывающей сокровища недр.
Для выполнения задания мистера Флэтвуда понадобился неприметный подмосковный городишко, который Бокун намеревался превратить в форпост империи "Стар-дринк", где он был бы полным хозяином.
Пасьянс складывался удачно. Городок имел все необходимое - обширные склады, хорошее транспортное сообщение, а главное - отлаженный механизм производства спиртного. Приди и владей, как говорили древние.
Хрунцалов - этот жирный, вечно потный боров, втиснувший свою необъятную задницу в кресло городского главы - наотрез отказывался делиться властью.
- Не подбивайте под меня клинья, - ответил он Спыхальскому, ведшему переговоры о совместном бизнесе. - Я здесь козырный туз.
Бокун не понимал тупого упрямства мэра, отвергавшего предложение сотрудничества. Но однажды он увидел любопытный фильм, снятый четой английских натуралистов в африканской саванне. Его поразил эпизод, в котором до безобразия некрасивый кабан-бородавочник оборонял свою нору от стаи гиен.
В конце концов хищницы выпустили вепрю потроха, но он так и не удрал, хотя мог. Хрунцалов, уразумел Бокун, был сродни этому бородавочнику. Своими владениями, властью и деньгами мэр делиться не собирался.
Бокун приказал Спыхальскому, отошедшему на вторые роли, свернуть переговоры. В ход пошла стратегия паука...
Мухой, угодившей в сеть, был заместитель мэра господин Сапрыкин, субъект с мелким уголовным прошлым и ненасытным аппетитом к сексуальным развлечениям. За ним люди Бокуна установили тотальную слежку. В еженедельных отчетах мелькала одна и та же пикантная деталь. Заместитель мэра регулярно пользовался услугами проституток. Но не в этом заключалась изюминка. Агенты отметили, что господина Сапрыкина тянуло на экзотику. Бывая в Москве, он "снимал" то замшелых жриц любви, на которых без содрогания нельзя было взглянуть, то див восточного типа и даже потратился на дорогущую негритянку, обслуживающую клиентов известного ночного клуба.
- Ищет остроты ощущений! - констатировал Бокун, прочитав сводки агентов. - Приготовьте этому самцу что-нибудь погорячее...
Юная куртизанка, фланировавшая по Тверской, ела мороженое. Острым розовым язычком девица слизывала тающий крем, томно прикрыв ресницами подведенные глаза. Она отшила с десяток клиентов, слетающихся к ней, как мухи на мед. Убойную привлекательность проститутке обеспечивал ее смелый наряд, состоявший из полупрозрачной блузки, заправленной в короткие джинсовые шорты, и юный возраст.
Притормозивший красный "Пежо" приветливо распахнул двери. Недолго посовещавшись с водителем, девушка села в машину.
- Сопля малолетняя клиента уводит! - благим матом заорала дама своему сутенеру, ничего не предпринимающему, чтобы восстановить справедливость.
Пастух путан подошел к возмущенной подопечной жрице любви и зажал ей рот ладонью:
- Ляпу, зараза, закрой! Из-за твоих куриных моз...гов меня на собственном члене повесят. Малышка под клиента подставлена. Усекла, кобыла? - Монолог закончился болезненным тычком под ребра.
Через несколько дней к господину Сапрыкину наведались гости. Представившись, они расселись в кресла.
Бокун, щелкнув замками элегантного кейса, достал : видеокассету:
- Взгляните на ваши художества, Валерий Александрович!
Едва засветился экран, Сапрыкин узнал комнату и кровать, где он резвился с юной проституткой.
- А вы мастак, господин Сапрыкин, - комментировал кадры Бокун. - Йогой не занимались? Такие позы простому смертному неподвластны. Вам, Валерий Александрович, в порнофильмах сниматься надо.
Такой талант на корню гибнет!..
Телевизор лопался от оргастических стенаний и стонов. Казалось, видик прокручивает пленку, запечатлевшую повальную случку в обезьяньем питомнике.
- Но и партнерша вам под стать. Завидный темперамент и изобретательность, - продолжал Бокун.
Справившийся с шоком заместитель мэра, побагровев, встал в позу оскорбленной невинности:
- Это шантаж?! Мерзавцы, сфабриковали видеозапись. Я государственный служащий...
Поднявшийся с кресла Бокун влепил пощечину господину Сапрыкину:
- Ты невыхолощенный осел...
Тот пытался поднять руки, чтобы защититься, но Сапрыкина крепко держали спутники Бокуна, продолжавшего хлестать по щекам заместителя Хрунцалова.
- Ты ублюдочное животное! - Бокун переходил на повышенные тона. - Этой девочке четырнадцать лет, а ты, тварь, что с ней делаешь! Смотри! - Схватив за челюсть, он развернул Сапрыкина лицом к экрану. - Тебя самого не тошнит?.. Четырнадцать лет! Сколько ты заплатил? Ей хватит на конфеты?
Сапрыкин мотал головой, точно на него налетел рой пчел:
- Не правда...
- Девчонка вскрыла вены. Но перед смертью она написала заявление об изнасиловании, - переход Бокуна с крика на шепот был тонким психологическим приемом, угробившим Сапрыкина.
Тот запрокинул голову и протяжно завыл на одной ноте:
- Не правда...
Приемом, который у детей называется "саечка", Бокун заставил его замолчать. Господин Сапрыкин в буквальном смысле прикусил язык, и по его подбородку заструился свекольный ручеек.
- В морг на опознание поедем?! - с ухмылкой палача спросил Бокун.
Вместо ответа господин Сапрыкин встал на колени.
Знакомый с Уголовным кодексом, бывший зэк по кличке Фарш знал о статье, карающей за вступление или склонение к половой связи несовершеннолетних.
Чтобы откупиться от тюрьмы, он мог продать душу дьяволу.
Сделка состоялась. В лагере противника Бокун заимел надежного лазутчика.
Самонадеянный мэр между тем рыл сам себе могилу. Сапрыкин доносил Хрунцалов начал собирать досье на поляка, проверил связи Спыхальского, контакты, клиентуру, "крышу". Любознательность мэра переходила границы дозволенного, и Бокун решил - пора раздавить разжиревшего градоначальника и воротилу спиртового бизнеса. Штеер поддержал это решение, пообещав прислать профессионала экстра-класса. У него, бывшего сотрудника штази, остались старые приятели в России, не изменившие ремеслу. Одни подрабатывали промышленным шпионажем, другие содержали школы платных убийц.
С исполнителем заказа Бокун предпочел бы не встречаться, но дело было слишком серьезным.
...Бокун докуривал сигарету, прислушиваясь к ночному шоссе. Между деревьями мелькнули огни фар.
Большой грузовой "Мерседес" медленно сворачивал с шоссе на проселочную дорогу. Встречная "Волга" на мгновение высветлила красный рефрижератор. Прибывал обещанный Штеером человек. Бокун посмотрел на часы и криво улыбнулся - минута в минуту.
"Это называется немецкая пунктуальность", - подумал он.
Внезапно ослепленный фарами, Бокун зажмурился, невольно прикрыв рукой лицо. Машина остановилась прямо перед ним, в каких-то двух-трех метрах.
Заглох двигатель, водитель потушил фары. Теперь грузовик был похож на гигантскую божью коровку.
Дверь кабины бесшумно открылась.
Бокун затушил каблуком окурок.
- Здравствуй! - крикнул он в темноту и сделал шаг навстречу.
- Здравствуй! - знакомый голос заставил Бокуна вздрогнуть.
Он невольно отшатнулся.
"Не может быть, - пронеслось у него в голове. - Такого просто не может быть!"
Этот голос он слышал в кошмарных видениях. Этот голос угрожал ему смертью. Среди руин "Красной Горки".
- Солодник Мхачители! - Черноволосый мужчина протягивал руку. Здравствуй, командир! - оскалился киллер, обнажая крепкие, желтые, как кукурузные зерна, зубы. - Будем прореживать?!
Солодник не узнал в респектабельном, уверенном мужчине выбирающегося из-под развалин контуженого спецназовца.