– Необязательно из Главка будет утечка, – прервал его Гуров. – Весь Донской отдел эту казнь со вчерашнего дня обсуждает.
– Да какая мне, на хрен, разница, откуда будет утечка? – психанул генерал. – Мне что в министерстве докладывать?
– Ну, Петр, ты же не первый раз в такой ситуации. Справишься, – усмехнулся сыщик.
– «Справишься», – передразнил его Орлов, но уже намного спокойнее. – Развелось вас, умников. Сами бы хоть раз в министерство доклад о «висяке» сделали… Ладно, вон отсюда! Идите работайте, и чтобы к вечеру мне хоть какой-то результат был!
– Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся, – фыркнул Гуров и первым отправился к выходу из кабинета.
Стас, на ходу ворча, что ему так и не дали попить кофе, зашел в кабинет только за своей курткой и тут же отправился в Донской отдел. По сути, вечное ворчание Крячко и его недовольство теми заданиями, которые ему поручают, были напускными. Он любил свое дело и, как гончая, если брал след, шел по нему, не останавливаясь. Охотничий азарт захватывал его, и Стас мог преследовать свою добычу, пока не загонял ее до полного изнеможения. И плевать он хотел на опасности, которые могут возникнуть во время погони. Вот сейчас как раз и был такой случай. Крячко завелся оттого, что задача, поставленная ему, казалась неразрешимой, а след добычи сочился едва уловимым ароматом имени, который нужно будет отыскать в многомиллионной Москве. Но это только добавляло азарта Станиславу.
Гуров ухмыльнулся, глядя вслед ушедшему на охоту другу. Он прекрасно знал, что, если кто-то и сможет найти в столице нужного человека лишь по имени и фамилии, это будет именно Стас. И даже если его объект будет отрицать, что он вообще когда-либо был знаком с Киреевым, Крячко обязательно найдет способ уличить его во лжи.
Сам сыщик сел за изучение материалов дел, которые заводили на Киреева. Оставаясь честным перед самим собой, Гуров был вынужден признать, что ничуть не сомневался, что заместитель мэра Москвы те самые взятки брал. И не только потому, что за свою жизнь довольно редко видел честных чиновников, а хотя бы потому, что одно уголовное дело может быть ошибкой или оказаться сфабрикованным недоброжелателями или врагами. Наличие двух схожих дел еще можно считать случайным совпадением, а три – это уже закономерность, подтверждающая факты. И то, что некоторые полицейские могут замять любое дело, это тоже факт, не требующий никаких отдельных доказательств!
Это в кино, в талмудах законов и в теории полицейские не считают человека преступником, пока его вина не доказана в суде. А на деле они такие же люди, как и остальные. Если у тебя кровь на руках, если у тебя чужие деньги в кармане, если под колесами твоей машины лежит сбитый ребенок, ты преступник! И для вынесения такого вердикта не нужно ждать никакого решения суда.
И все же Гуров всегда оставался объективным. Не имея доказательств, он никого не обвинял. И сейчас не делал этого. Сделав большой допуск, что Киреев действительно брал взятки, он решил поискать в материалах дела подтверждение или опровержение этого вывода. Но для начала его интересовал Геннадий Снегирев. Поэтому, не вчитываясь в содержание документов, он поискал фамилию этого человека среди фигурантов всех трех дел. Надежды на то, что Снегирев там объявится, были небольшие, и они не оправдались. Значит, угроза Снегирева уничтожить Киреева не была связана с подачей заявления в полицию. Может быть, тогда действительно казнь? Но почему Геннадий ждал три года? Сидел?
– Вениамин Николаевич, информация нужна, – связался Гуров с архивным отделом. – Посмотри, пожалуйста, был ли среди осужденных три года назад человек по имени Геннадий Снегирев… Нет. Пока у меня больше никаких данных нет. Просто посмотри по имени и фамилии, а потом позвони мне и скажи результат. Спасибо.
Лишь после этого сыщик начал внимательно изучать материалы тех дел, которые были заведены на Киреева по подозрению в получении взяток, и первое же оказалось довольно интересным. Некая Лаура Ратас указала в заявлении, что Киреев не только получил от нее крупную взятку, но и требовал продолжения банкета.