Варяжко умолк, понимая, что и так шибко разбередил сердце отроку. И уж задремывать стал, как услышал у самого уха горячий шепот:
— Вырасту, отомщу Блуду.
— Правильно. Это твое законное право, — сказал Варяжко. — Я и сам эту рожу видеть не могу.
— А ты долго был у печенегов?
— Да без малого лет пять. И сейчас бы там оставался, но Владимир уж шибко звать стал.
— А ты не боялся ворочаться? А вдруг бы и тебя на мечи.
— Было опасение. Но потом подумал, я ведь не князь-соперник, зачем ему меня убивать? Он и впрямь принял ласково, даже похвалил за верность господину.
— Ярополку?
— Ну да. Даже Блуду прямо при мне меня в пример ставил. Вот этого следовало опасаться. Хорошо, княгиня Арлогия к тебе в кормильцы позвала. Теперь Блуд, коли схочет, не достанет. В Киеве бы мог, а в Туров не дотянется. Спи, Святополк, спи, завтра рано тронемся. Думаю, тебе завтра надо на возу ехать.
— Почему?
— Ну как почему? Задницу, поди, за эти дни отбил, ей ведь тоже передых нужен.
— А ты?
— Ну и я с тобой, коли пустишь на воз. Поди, и моя не из железа.
Святополк тихо засмеялся, признался:
— Меня мама давно на воз зовет. А я думал, это соромно — мужчине на возу ехать.
— Что ж тут соромного? Наши кони верховые тоже передохнут.
— А они тоже устают?
— А то как же. Чай, живые твари.
— А мы сейчас по чьей земле едем?
— По древлянской, Святополк.
— Это на этой князь Игорь погиб?
— На этой. Тут недалеко в лесу и казнили его древляне.
— А как?
— Согнули два дерева, привязали Игоря левой стороной к одному, а правой к другому. Деревья отпустили, они его и разорвали, сердешного.
— А за что?
— За жадность, Святополк. Хотел две дани враз собрать. А разве с одной овцы две шкуры дерут? Вот и пострадал.
— А кем он мне доводится? Игорь-то?
— Тебе он прадедушка, Святополк. Спи. Эвон уж весь двор храпит.
Мальчик притих. Варяжко подоткнул с его стороны корзно и только было задремал, как снова услышал у самого уха:
— Варяжко, а Варяжко?
— Ну что?
— Кругом нас древляне, да?
— Да, древляне. И город Овруч древлянский.
— А они не нападут на нас?
— Не нападут.
— А вдруг нападут? Привяжут нас, как Игоря, к деревьям и разорвут.
— Что ты, сынок, — улыбнулся Варяжко. — Им за Игоря твоя прабабка Ольга такую отместку устроила, что на веки вечные охоту отбила на князей руку подымать. Город их Искоростень дотла сожгла, перебила несколько тысяч. Они это надолго запомнили. А потом, тут я с тобой, дружина, все оружные, разве мы дадим тебя в обиду? Спи спокойно. Не бойся.
— Я и не боюсь.
— Ну и правильно. Чего их бояться.
Княжич затих, и Варяжко не стал к себе сон звать, пока не убедился, что отрок уснул, засопел под боком тихо и ровно. Теперь можно было и пестуну уснуть спокойно, тем более что куда-то сгинули комары.
«Видно, им тоже спать захотелось», — подумал Варяжко, прикрыв глаза.
На земле дреговичей
— Ну вот, теперь мы на земле дреговичей, — сказал Варяжко Святополку, когда справа блеснула излучина Припяти. — Эту землю и выделил тебе в удел великий князь Владимир Святославич.
— Значит, древлянская земля позади?
— Позади, позади. Мы ее проехали.
— Вот и славно, — сказал с облегчением княжич.
Варяжко усмехнулся, он не раскаивался, что поведал княжичу историю о судьбе его несчастного прадеда: пусть знает и на ус мотает.
— Хорошая тебе земля досталась, Святополк, богатая. В лесу зверья тьма, в реках рыбы не счесть. Да и народ тут, на Полесье, помягче, поприветливей.
Впереди, левее, в лесу послышался какой-то звук, сначала едва слышимый, но постепенно, по мере продвижения обоза, становившийся явственней и сильнее. И когда наконец телега княжича поравнялась с местом, откуда он исходил, мальчик спросил Варяжку:
— Кто это стучит? Дятел?
— Что ты, это, наверно, бортник долбит дупло для новой борти[23].
— Давай поглядим, — попросил княжич.
— Давай, — согласился Варяжко и натянул вожжи, останавливая коней. — Тр-р-р.
За ним встали другие телеги, из своей повозки высунулась Арлогия.
— Почему встали?
— Княжич хочет на бортника посмотреть, княгиня.
— Ну что ж, пусть, — отвечала княгиня, спускаясь на землю. — Мы пока ноги разомнем. Затекли уж.