— Я уже четыре дня вас жду. Вон напеременку с Михной.
— Что такое?
— Князю Святополку нельзя в Туров. Там варяги уж пять ден ждут его. Меня дворский послал вас караулить и предупредить.
— Я этого опасался, — переглянулся Волчок с Еловитом.
— Я тоже.
— Что делать?
— Съедем к реке. Что ж на дороге стоять-то. Там решим.
Кастусь вытащил из кустов полный мешок.
— Что у тебя там?
— Да это дворский для вас велел принести. Хлеб тут, рыба вяленая, мед. Хлеб, поди, давно зачерствел.
Они спустились к Припяти в гущу прибрежных ив. У самой воды осторожно сняли носилки с князем, опустили на землю. Развязали мешок, предназначенный им дворским. В мешке оказались и глиняные кружки, чашки, и туес с медом.
— Молодец Никита, — хвалил Еловит. — Теперь мы не пропадем.
Черпали воду из Припяти и запивали ею походную трапезу. Волчок очистил Святополку рыбу, отрывал кусочки, но тот есть не хотел, качал отрицательно головой. Тогда дал ему воды с медом. Воду он попил.
Кастусь с Михной собрались уходить, но Еловит не отпустил их.
— Почему? — удивился Кастусь. — Мы свое сполнили.
— Дурак. Вас варяги возьмут за жабры, и вы выдадите нас.
— Да ты что? Али мы не понимаем? И откуда варягам знать, что мы вас видели?
— Пусть идут, — вступился Волчок. — Княгиню хоть успокоят, что жив князь. Ранен, но жив. Да и без помощи дворского нам далеко не уйти.
— А ну княгиня кинется сюда к сыну?
— Что она, глупая? Не понимает, что ей из дворца носа нельзя высовывать.
— Гляди, Волчок, налетит беда — с тебя спрос.
— Идите, отроки, да не проболтайтесь, — сказал Волчок парням.
— У нас на Посаде воз с сеном стоит, мы на нем воротимся как бы с покоса.
— Вот и ладно. А мы пока здесь перебудем, не век же варяги сидеть в Турове будут.
Кастусь с Михной ушли.
К вечеру совсем стало плохо Святополку, поманил взглядом Волчка. Тот склонился к нему.
— Наверно, помру я, Волчок. Исполни последнюю просьбу мою.
— Говори. Все исполню, как велишь.
— Сходи за Ладой. Хочу с ней проститься. Я ведь… — Голос его пресекся. — Я ведь только ее и любил.
— Ладно. Вот стемнеет. Пойду.
— Иди немедля. Боюсь, не дождусь.
Нечего делать, пришлось Волчку отправиться сразу. Шел к Турову берегом по тальниковым зарослям. Дошел до знакомого причала. Поднялся к улице. Подошел к калитке двора Лютого, взлаяла собака. Кто-то вышел из избы.
— Подойди сюда, — позвал негромко Волчок.
Подошел отрок лет пятнадцати.
— Ну, чего? — спросил настороженно.
— Сынок, — молвил как можно ласковей Волчок. — Позови Ладу.
— А зачем?
— Очень надо.
Видя колебания отрока, Волчок сунул ему полугривну:
— Позови. Будь добр. Человек помирает.
Отрок скрылся, вскоре из избы вышла женщина, направилась к калитке, с ней рядом был отрок. Подошла, вглядывалась в лицо гостя, пытаясь угадать, кто это. Спросила:
— Кто ты?
— Лада, он помирает, — сказал Волчок с нажимом на «он».
— Кто? — спросила встревоженно.
— Тот, с кем ты любилась в юности, — заспешил Волчок, боясь, что она откажет, уйдет. — Он доси только тебя… Хочет проститься… Пойдем, Лада… Тут недалеко… Пойдем. Грех умирающему отказывать.
— А я и не отказываю, — серьезно сказала женщина и стала открывать калитку. — Кочет, ступай домой, я скоро вернусь.
— Нет, мам, я тебя одну не пущу, — сказал отрок с неожиданной твердостью.
— Ну, отцу-то надо осказаться.
— Нет. И не уговаривай. Вернемся вместе. Ничего с ним не случится.
Волчок только теперь заметил в правой руке отрока не то полено, не то скалку. Подумал с усмешкой: «Защитник».
Лада неожиданно спросила:
— А ты куда ведешь нас?
— К нему.
— А разве он не во дворце?
— Во дворце сейчас наши враги. Туда нам нельзя показываться. Скажи сыну своему, чтоб не проболтался ненароком, где мы.
— Что я, маленький? — обиделся отрок.
— А что с ним? — спросила дорогой Лада.
— Был ранен на рати. Кровью изошел.
Когда пришли на место, Лада приблизилась к Святополку, опустилась на колени возле. Всматривалась в забородевшее лицо зрелого мужчины, в измученные, ввалившиеся глаза и никак не могла узнать в нем того далекого юношу, которого полюбила с первого взгляда и никогда уже не забывала. Святополк прошептал тихо:
— Ладушка, милая, спасибо.
— За что, милый? — спросила она ласково, отирая ему ладонью слезы.
Волчок схватил за руку Кочета, сказал ему: