Но я нежна с Рори, как ему нравится, а потом становлюсь непреклонной. Его губы открываются для меня, они холодные и никогда не были такими вкусными.
Он сдается, как я и предполагала.
Это победа, и я хочу отпраздновать ее, но сейчас это кажется неправильным. То, как он целует меня и одновременно обижается на меня.
Я в замешательстве. И эта чертова линия ползет вверх и вниз, и везде, где только можно, и мой моральный компас внезапно повернул на север, очевидно.
— Она не имела права называть тебя своим, — говорю я ему, присасываясь к его горлу и дергая его за волосы. — Да кем она себя возомнила?
— Я никогда не трахал ее, — бормочет он, прижимаясь ко мне.
— Да, точно.
— Вот о такой ерунде я и говорю, - простонал он. — Ты мне не доверяешь.
— Кому нужно доверие, когда у нас такая химия? — рассуждаю я. — Я действительно хочу трахнуть тебя. И хочу, чтобы ты меня трахнул. И едва ли половина вещей, которые вылетают из твоего рта, меня раздражают. Это правильно, Рори. Так и есть.
— Ты действительно дьявол, — говорит он.
— Но разве не приятно грешить со мной?
Я забралась рукой в его шортах, и я играю с Рори, и он больше не сопротивляется, потому что знает, что я выиграла. Я всегда побеждаю. И Рори нравится, что моя рука на его члене, что я дрочу ему под шортами. Он прикрывает глаза от удовольствия, его ресницы подрагивают.
Я контролирую ситуацию, и это приятно.
Но Рори никогда не позволяет мне получить то, чего я хочу.
Он поднимает меня без предупреждения и крутит, прижимая грудью к столу перед нами. Я оказываюсь задницей вверх и лицом вниз, а он задирает мое платье на талию. Рори откидывает мою голову назад, сжимая в кулаке мои волосы, и говорит, чтобы я убрала свои чертовы сиськи.
Я стягиваю верхнюю часть платья, и теперь я действительно в ловушке, но я прекрасно дышу.
Он хватает мои пальцы и засовывает их мне в рот.
— Соси.
Я сосу.
Он тянет их вниз к моим стрингам и отбрасывает их в сторону.
— Поиграй с собой и скажи мне что-нибудь настоящее.
Я играю с собой, потому что Рори велит мне делать это, но это не хорошо и не реально, пока он не заменяет мои пальцы своей рукой.
— Говори, или я уберу руку, — говорит он, когда я снова прижимаюсь к его руке.
Пальцы Рори - волшебные, и он может использовать их для пыток, потому что я не выдерживаю.
— Ты был таким чертовски горячим сегодня вечером, — говорю я. — Ты мне нравишься такой.
— А что еще?
— Нам не обязательно быть на равных. Ты можешь заниматься этим всю ночь, если хочешь.
— Тебя это не устроит, — говорит он.
— Нет, не устроит, — соглашаюсь я.
Рори вознаграждает мое согласие еще большим количеством того, что я по-настоящему желаю. Его ладонь на моих сиськах, он лапает меня, другая между ног. Он кусает мое плечо и трахает меня своими пальцами, и я уже близка к краю, поэтому я даю ему еще пищу для размышлений.
— Обнимать тебя - не самая худшая вещь на свете.
Рори позволяет мне кончить. И это тяжело и грязно, и у меня звенит в ушах, и я хочу, чтобы он был внутри меня. Я говорю ему об этом.
— Почему я должен трахать тебя? - спрашивает он.
— Потому что никто другой никогда не почувствует себя с тобой так хорошо, как я.
Рори хватает меня за задницу и сжимает. Кусает мою шею. Признает, что я права. И это действительно победа.
Рори захватывает мои бедра и погружается в меня.
— Гребаный сатана.
Он трахает меня с ненавистью и благоговением. В одну минуту он говорит мне, как это приятно, а в другую - что я не заслуживаю этого, что я плохая девочка, что это для него, а не для меня.
Я дуюсь, и Рори делает самое худшее, что он мог со мной сделать.
Он разворачивает меня и поднимает на руки. Обхватывает меня ногами за талию, опускает на свой член и говорит, чтобы я держалась.
Теперь мы на уровне глаз.
И глупо с моей стороны думать, что он не может удерживать меня одной рукой и продолжать трахать, потому что он так и делает, когда я отворачиваю лицо.
Он убирает одну руку с моей задницы и хватает меня за челюсть.
— Посмотри на меня.
Я смотрю на него. Он заставляет меня продолжать смотреть на него.
— Мы больше не играем по твоим правилам, — говорит он мне.
— Ты думаешь, что будешь командовать мной и указывать, что мне делать?
— Да, — говорит Рори. — Так и есть, блядь.
Я не отвечаю.
Это совсем другое, иметь его внутри себя и наблюдать за его лицом. Я могу слушать его звуки весь день напролет. Как он хрипит и стонет, и говорит мне что-то, пока погружается в меня. Иногда грязно, иногда сладко. Но смотреть - это другое.