Возможно, сейчас он коротает время, пытаясь выбросить меня из головы, в обществе красивой блондинки. Вернулся к прежней рутине беспрестанного траха и драк. Кроу, вероятно, посылает ему двух девушек в конце его боев. А они не должны получить его.
Он принадлежал мне.
Он и сейчас мой.
Я еще не готова его отпустить. Никогда.
— Это несправедливо.
Букер садится рядом со мной и пытается успокоить меня, но это пустая трата времени.
— Я не виню тебя за то, что ты меня ненавидишь, — говорит он. — Ты и должна меня ненавидеть.
— У каждого всегда есть свои планы, — говорю я ему. — Каждый всегда делает то, что лучше для него. Так устроена жизнь.
Букер, кажется, огорчен моим замечанием, но и не отрицает этого.
— Мы собираемся встретиться со стороной обвинения сегодня чуть позже, — говорит он. — Чтобы зафиксировать твои показания.
— Не могу, блядь, дождаться.
Парни здесь.
В костюмах. Адвокаты и другие люди, которых нужно привлечь по какой-либо причине. Мне все равно. Я просто хочу покончить с этим.
Букер тоже там.
Он о чем-то спорит с ними, и его лицо при этом отнюдь не светится счастьем.
У меня все внутри переворачивается, когда Букер смотрит на меня. Что-то не так.
— Тенли.
Мужчины выходят за дверь, и это определенно неправильно, потому что я должна была сделать заявление.
Так сказал Букер.
А теперь он смотрит на меня так, будто ему пиздец, и я знаю, что мне тоже пиздец. Ебаный ублюдок.
Он пытается заставить меня сесть, а я его отпихиваю.
— Я большая девочка, — говорю я ему. — Я могу справиться с этим. Просто скажи мне.
— Прокурор решил не продолжать дело.
Это пуля мне прямо в живот, но мне не следовало ожидать ничего другого. Именно поэтому я и не подала заявление.
— Вы сказали мне...
— Я знаю, что сказал тебе, — отвечает Букер. — Черт.
Букер откидывается назад в свое кресло и ударяется головой о подголовник. Мне хочется обвинить его, но я знаю, что это не его вина.
— Это потому, что они думают, что я проститутка, — говорю я. —- Не так ли?
— Отчасти да, — признает он. — Он не выражал уверенности, что ты будешь надежным свидетелем на суде.
— Конечно, — рассуждаю я. — Потому что если думаешь членом, то мозг весь внизу. — Он вздыхает. — А что еще? — спрашиваю я. — Как насчет Кэти? Или Кайли? Или миссис Роджерс? То есть, я понимаю, что Кэти и Кайли тоже были проститутками, так что какая разница, верно? Но миссис Роджерс точно ею не была.
— Улик недостаточно, — говорит Букер, но даже он не верит в эту чушь.
— Ты... вы, блядь, издеваетесь надо мной.
Я встаю со стула и направляюсь к двери. Я покончила с этим… «приятно было познакомиться, пока».
— Ты должна проявить немного терпения, — говорит он мне. — Мы прижмем их по другим обвинениям.
— Терпение? — огрызаюсь я. — вы хотите, чтобы я была терпелива? Вам ли не знать, на что я пошла, чтобы приехать сюда. Чтобы сделать это. Вы дали мне слово и...
— Они на тебя наедут, — говорит он. — И я не смогу защитить тебя, если ты выйдешь за дверь.
— Кого это уже волнует? — кричу я. — Потому что мне, черт возьми, все равно.
— Тенли.
В его голосе звучит мольба, но это не потому, что ему нужно, чтобы я осталась. Это потому, что ему нужна информация о Сторм.
Я бы ненавидела его за это, если бы он не выглядел сейчас таким жалким, как побитая собака.
— Мы собираемся привлечь их по другим обвинениям, — говорит он, и на этот раз почти убедительно.
— Ты чертов мудак, — говорю я. — Если она тебе так нужна, просто пойди и найди ее.
— Дело не только в этом, — говорит он мне. — Знаю, ты мне не веришь, но я действительно пытаюсь помочь тебе, Скарлетт. Просто дай мне еще несколько дней. Это все, о чем я прошу. Ты не хуже меня знаешь, что если ты выйдешь за эту дверь, ты умрешь.
Я дуюсь, прохожу через комнату и опускаюсь на стул. Не потому, что я боюсь.
Просто я чертовски устала от всего этого.
— Что еще я должна сделать? — бормочу я.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Рори
— Сегодня ты не будешь участвовать, — говорит мне Кроу, пока я бью по груше уже окровавленными костяшками пальцев.
Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему, качая головой.
— Херли, блядь… больше некому же.
— Следи за своим языком, когда разговариваешь со мной, — рычит он. — Ты мне друг и брат, но ты должен помнить, что я еще и твой босс.
— И у тебя нет веских причин не пускать меня сегодня на ринг. За последние две недели я принес тебе кучу денег.