– Мистер Блэквелл, мистер Картер и мистер Мартинелли, останьтесь на несколько минут, – говорит нам Роберт Картер, отец Деклана, с таким видом, который испугал бы большинство, но не нас.
Нас воспитывали на этих злобных взглядах, среди прочих различных наказаний. Если папашки думают, что мы струсим, то они ошибаются.
Я поворачиваюсь сначала к Деку, потом к Джио, вопросительно изогнув бровь, как бы спрашивая: «Есть идеи, о чем пойдет речь?» В ответ я получаю легкий кивок «нет», так чтобы не предупредить ублюдков, что мы общаемся .
Когда все остальные уходят, мы все поворачиваемся лицом к нашим донорам спермы, расправив плечи, сохраняем нейтральное выражение лица и ждем, что эти психи нам приготовили.
Мой отец, развалившись в кресле, как король, сидит и смотрит на меня, затем на Роберта Картера и Лоренцо Мартинелли, отца Джованни, перед тем как сообщить самую гребаную новость в жизни.
– Если вы не найдете подходящих вариантов, которые мы одобрим, к выпускному, в чем сомневаемся, мы сами подберем каждому из вас подходящую женщину, на которой вы женитесь следующей осенью и заведете с ними детей.
Тишина.
Мы все с безучастным лицом смотрим на наших отцов, а они самодовольно смотрят в ответ, словно только что заработали еще несколько миллионов, чтобы подтереть свои задницы.
Деклан первым нарушает тишину, вставая так чертовски быстро, что его стул с грохотом падает на каменный пол.
– Вы что, суки, охренели?! Вы, выродки, хотите сказать, что если мы не подчинимся вашим тупым правилам, устроите нам браки по расчету?
– Деклан… Следи. За своим. Языком, – говорит Роберт сквозь зубы.
– О, иди понюхай еще кокса с задницы очередной стриптизерши, заодно по пути можешь трахнуть ее, если думаешь, что я соглашусь на это собачье дерьмо.
Ага. Дек в ярости, но он говорит за нас троих. Так что властные игры Роберта так же полезны, как пистолет без спускового крючка. Сейчас Дек даже не прислушивается к его словам.
Роберт явно не в восторге, что сын указывает на то дерьмо, что видел, пока его жена и мама Деклана, Синди, сидит дома и борется с раком. Мудак.
– Деклан Райан Картер! Сядь, твою мать! Ты согласишься так же, как и Джованни с Синклером. Вы хотите занять наши должности в компании, когда закончите учебу? Ну, вот как вы это сделаете. Никто из вас не будет работать в компании, пока не женится.
И вот она моя стоическая решимость. Я рассмеялся, наконец-то, обратив их взгляды в мою сторону.
– И что смешного Синклер? – спрашивает Лоренцо ровным тоном.
– То, что ты думаешь, что мы идиоты.
– Что, прости?
– Хм… не знал, что вы все уже оглохли. Видимо, мне придеться повторить. Забавно, что вы думаете, что мы идиоты.
Они молчат, но вижу по языку тела, что они в бешенстве. Поэтому я продолжаю, стоя рядом с Декланом.
– Вы думаете, мы такие дураки, что согласимся жениться на «дорогих папочкиных принцессах», чтобы занять ваши должности в компании – которые, черт возьми, и так наши по праву рождения – и мы поверим, что вы тихо «уйдете на пенсию»? Чушь. Мы все знаем, что никто из вас не уйдет с высоких должностей в компании или из Синдиката. Вы просто хотите, чтобы мы женились на ком угодно, потому что это деловые сделки, которые принесут вам больше денег, и заодно превратить наши жизни в ад. Я не прав?
Снова молчание от наших отцов. Да, именно так мы и думали. Они жадные придурки, которые скорее умрут, чем потеряют свое положение здесь или в компаниях.
– Ну… Раз ты не собираешься отвечать, потому что мы правы, можешь забрать свое предложение и засунуть его в свою шизанутую задницу, Артур.
И на этой ноте я разворачиваюсь и иду к двери, зная, что Джио и Дек идут прямо за мной.
К черту все.
Пошли они.
Мне нужно выпить как можно скорее.
Я вылетаю из кабинета, где проходят наши собрания, и направляюсь в катакомбы под университетом, в комнату отдыха. Слышу, как Деклан ворчит рядом со мной.
– Захвачу наши телефоны из шкафчиков, налей мне тоже.
Я захожу в комнату отдыха и наливаю пару рюмок водки для нас, гадая, где носит Джованни. – Джи уже вышел? – спрашиваю я, когда Дек подходит к бару.
Он придвигает мне телефон и опрокидывает свою рюмку. – Пока нет. Зная его, он пытается спасти наши задницы с помощью своего суперзвездного IQ или еще какой-нибудь херни в стиле Гудини. Я, черт возьми, не собираюсь здесь торчать, чтобы узнать это. Я бы, наверное, перерезал бы глотку одному из наших отцов.
– Да ну его. Пошли ему смс, чтобы встретил нас в клубе. Я не выдержу здесь больше ни минуты.
Я опрокидываю рюмку, ослабляю галстук и направляюсь к частной парковке, где паркуются все члены Синдиката, когда нас вызывают на совет. Я запрыгиваю в свой внедорожник, Деклан садится в свой, и мы оба направляемся в клуб «Люкс». Подъехав к воротам, показываем охраннику сделанные на заказ наши кольца, чтобы он открыл железные ворота, а затем мчимся навстречу алкоголю, ужасным решениям и гостеприимным кискам.
Глава 2
Джованни
Я остался сидеть, когда Синклер и Деклан вылетели пулей из зала совета.
– Вы же не серьезно?
– Вполне серьезно, – ответили они в унисон.
Я секунду собирался с мыслями, прежде чем заговорить снова.
– А что думают наши деды о вашем довольно смелом приказе? Поскольку они все еще живы, то у них истинная власть в «Трезубце», независимо от того, принимают они активное участие или нет.
У моего отца заходили желваки, отец Синклера сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев, а отец Деклана с такой силой держал стакан с виски, что тот мог в любую минуту лопнуть.
Они знали, что я прав.
Они ненавидели своих отцов, наших дедов. Хотя отцы были такими же преступниками, как и мы, наши дедушки и бабушки – преступники старой школы с настоящими золотыми сердцами, в отличие от мужчин до меня.
Не поймите меня неправильно, в шесть лет я видел, как дедушка Джанлука сломал руку человеку бейсбольной битой за какое-то преступление. Даже тогда мне казалось, что это обычный день, потому что в нашем мире так оно и было. Деды соблюдали правила и права члена «Трезубца».
По законам синдиката «Трезубца», если в живых оставался хотя бы один старший из трех семей и даже «в отставке», то он имел власть над всеми активными членами. Их слово – закон. Судя по реакции на мое заявление, наши отцы, видимо, забыли об этом маленьком параграфе. Я даже не удивился.
– Верно… Ну, видимо, они не знают о вашем указе, может, мне позвонить и узнать, что они скажут по этому поводу? – дерзко спросил я, сохраняя невозмутимое выражение лица.
Знаю, что позже будут последствия, но не позволю никому из нас вступить в принудительный брак, который выгоден только этим дуракам.