– Cristo, – цедю я сквозь стиснутые зубы, когда наши смешанные соки оседают на моих ногах и капают на сиденья. – Ты просто гребаная мечта, Tesoro, – шепчу я, её целуя. Язык ее переплетается с моим, и меня снова захлестывает желание сказать ей, что я люблю ее.
– Мы уже приехали, придурок.
Смеясь, беру запасную рубашку из багажника, чтобы вытереть Бетани, перед тем как поправить ей платье, а затем привожу себя в порядок. Задняя дверь открывается, и Синклер протягивает руку, чтобы помочь Бетани, а затем ворчит на меня: – Ты оплачиваешь уборку, ублюдок.
Я даже не могу ответить. Сейчас просто счастливый дурак и с радостью приму его гнев.
Впервые кто-то из нас добровольно привел пару. В основном нам навязывали пары, и мы были вынуждены согласиться. К счастью, в последнее время наши дедушки нам очень помогают в наших попытках выяснить, что именно запланировали отцы.
Мы ввели их в курс дел, например, рассказали, через что прошла Бетани, и о ее необычном поступлении в наш университет. Мы ясно дали понять, что ей очень рады и не хотим, чтобы она прекращала учебу. Они согласились, заявив, что никогда в жизни не видели никого из нас счастливее и не собираются разрушать это счастье.
Дедушки даже в прошлые выходные привезли наших бабушек в пентхаус. Моя Нонна мгновенно влюбилась в Бетани, очарованная ее упорством, как и остальные. Наша кухня превратилась в катастрофу, так как женщины готовили пир для королей, а мы, мужчины, отправились в кабинет, чтобы обсудить дела. Мы рассказали немного о событиях детства Бетани, не слишком вдаваясь в подробности. Мы также объяснили наше небольшое перемирие с картелем Карины. Дедушки не пришли в восторг от этой идеи, но когда мы объяснили, как их сыновья вовлечены в это дело, смирились и согласились. По кампусу также передвигается больше охраны, чем прикрывают президента, безмолвно приглядывая за Бетани.
Одна тревожная мысль промелькнула в голове: наши отцы сегодня встретятся с ней. Затем мысли становятся мрачными, понимая, что они будут так близко к ней, и я готов размозжить им черепа. Я предпочитаю использовать свои технологические навыки, чтобы уничтожить человека, но в такие моменты мне хочется использовать руки.
– Она с нами, Джи. Я знаю, о чем ты думаешь. Мы никому не позволим причинить ей вред.
Как обычно, Деклан читает мои мысли, похлопывая рукой по плечу и подталкивая меня следовать за ним.
– Мне не нравится, как близко она будет к ним.
– Мне тоже, чувак. Но либо мы приводим ее, либо она могла случайно увидеть нас с женщинами, присосавшимися к нам, как пиявки. По крайней мере, здесь мы знаем, что она в безопасности, и нам не придется сталкиваться с ее огненным гневом.
Посмеиваясь, я киваю в знак согласия, когда представляю, как наша девушка угрожает нам убийством. – Да. Мы точно лишимся членов, если она разозлится из-за чего-то подобного.
Мы догоняем друг друга, как раз когда попадаем на несносную красную дорожку, вдоль которой выстроились фотографы из-за громкого мероприятия.
– Не-а. Ни за что на свете, – твердым тоном говорит Бетани.
– Котенок. У нас нет выбора. Давай просто попозируем для парочки фотографий, а потом зайдем на хрен вовнутрь. Поверь мне, мы тоже не в восторге от этого.
Она дуется и оглядывается на нас в поисках хоть какой-то отсрочки, но, к сожалению, у нас для нее ничего нет.
– Прости солнышко.
Я бросаю на нее взгляд. – Прости, Tesoro. Другого выхода нет. Давай просто пройдем через это и зайдем внутрь. Обещаю, что мы не останемся здесь навсегда, – успокаиваю я, надеясь заработать немного очков.
Ее глаза наполнены ядом, когда она смотрит на всех нас. – Отлично, – говорит она сквозь стиснутые зубы. – Мы пройдем через это дерьмо, немного пообщаемся, а потом свалим отсюда. Вам повезло, что ваши бабушки и дедушки будут здесь, иначе надрала бы вам задницы на месте.
Что простите?
– Наши бабушки и дедушки все здесь, солнышко? С чего это вдруг? Они не ходили ни на одно из мероприятий уже много лет.
Наша маленькая чертовка подмигивает. – О, я разговаривала с ними на прошлой неделе. Кто еще подал мне идею «уступить» в последнюю минуту, чтобы прийти сюда, заставив вас думать, что вы выиграли битву? Они согласились прийти, когда я дала им свой номер, и несколько раз общались со мной по видеочату, когда вы, ребята, пытались «убедить» меня. Им нравилось смотреть, как вы все ворчите и пресмыкаетесь.
Я в ошеломленном молчании от того, какой злой может быть наша девушка. А также потрясен тем, что наши бабушки и дедушки здесь, и Нонна, Грандма и Момо подали нашей девушке идею побыть маленькой дрянью.
– Ты чертовски безжалостна, котенок. И знаешь это? Черт возьми, мы больше никогда не оставим тебя наедине с этими чертовками.
Ее громкий заливистый смех наполняет воздух, когда мы сталкиваемся в очереди, чтобы наконец ступить на адский ковер. Она наслаждается нашими мучениями, и я не чувствую даже капельки злости. Ее любовь к нашим бабушкам и дедушкам, а также их любовь к ней, очевидна.
Мы медленно идем по ковру, вспышки фотоаппаратов нас ослепляют. Вопросы сыплются то справа, то слева, спрашивают о нашей таинственной девушке и о том, где еще две девушки. Синклер, очевидно, терпит провокационные комментарии так долго, как только может, а затем выходит вперед, чтобы заткнуть их. – Она наша чертова девушка. Других тупых избалованных шлюх нет и никогда не будет. Так что заткните рты, делайте свои дурацкие фотографии и оставьте нас в покое.
Я закатываю глаза. У меня начинает болеть голова от его откровенного разоблачения наших с ней отношений, и я уже вижу заголовки, которые мне придется отследить и подавить.
Мы, наконец-то, проходим через врата ада и входим в роскошное помещение. У Бетани глаза разбегаются от увиденной картины. – Уххх.
– Да. Здесь довольно безумно, – усмехаюсь я, оглядывая помещение.
Массивный бальный зал в кампусе украшен как рождественская страна чудес. Простые голубые, белые, серебряные и фиолетовые оттенки превратили обычно безвкусное помещение в роскошное место. Елка длиной в двадцать пять футов – главная звезда шоу. На ней так много украшений и огней, что едва ли можно сказать, что под всем этим находится дерево. Как обычно, декораторы постарались, чтобы все выглядело со вкусом. Украшенный бальный зал не уступает Кардашьян. Наши отцы, скорее всего, наняли ту же компанию, что и она, что объясняет, как все сливается в единое целое с безупречным совершенством, кричащим об экстравагантности в сдержанном виде.
Пока мы прогуливаемся по залу, к нам подходит обслуживающий персонал с напитками. Мы все берем фужеры с шампанским и благодарим, а Деклан бросает на поднос несколько купюр.