Всеслав через своего посла извещал Изяслава, что согласен на мир с ним, а об остальном предлагал договориться при личной встрече. Посол назвал место недалеко от города Слуцка, что находился во владениях полоцкого князя и неподалеку от владений князя киевского. Причем Изяслав должен был прибыть на встречу всего с тридцатью дружинниками, в то время как сам Всеслав обещал явиться туда с тремя сотнями гридней.
«У Всеслава есть все основания не доверять тебе, добавил посол уже от себя. - Уж не обессудь».
Изяслав заверил посла, что выполнит условия.
Киевские бояре, узнав, что Изяслав намерен замириться со Всеславом, поворчали, но громко роптать не стали, понимая, что смерть Гертруды надломила великого князя.
На встречу в Слуцк Изяслав взял Коснячко, Ярополка, Людека и тридцать молодых дружинников.
Два князя увидели друг друга, стоя на разных берегах неширокой речки Случь, скованной льдом первых декабрьских заморозков. Позади Всеслава толпилось много воинов, конных и пеших. Иные держали луки наизготовку.
Немногочисленную свиту Изяслава охватило волнение: не расставил ли им сети хитрый Всеслав? Коснячко стал настаивать, чтобы переговоры проходили на ихнем берегу.
«Пусть Всеслав перебирается сюда к нам», - сказал он Изяславу.
Но полочане махали руками и звали к себе.
Изяслав слез с коня и по первому хрустящему снежку неторопливо зашагал к реке. Алый плащ великого князя и такая же яркая шапка с меховой опушкой были видны издалека.
Коснячко раздраженно обратился к Ярополку, требуя, чтобы тот вразумил отца. «На верную смерть идет батюшка твой. Коль под стрелами не погибнет, так под лед провалится!»
В этот момент Изяслав оглянулся и приказал свите следовать за ним:
- Чего застыли на месте? Примерзли, что ли? Живо за мной! Да лошадей оставьте, а то ведь и впрямь лед не выдержит.
Коснячко длинно выругался, но последовал за Изяславом, который уже шел по льду реки.
Изяслав то ли был уверен в благородстве Всеслава, то ли просто решил плюнуть на всякую осторожность; после смерти Гертруды он был сам не свой.
Тонкий лед под грузным телом воеводы стал трещать и прогибаться. Ярополк и Людек старались держаться подальше от Коснячко, который при каждом шаге поминал то сатану, то Божью Матерь.
Половчане, глядя на то, с какими опасениями киевляне перебираются через замерзшую реку, поддразнивали их озорными выкриками.
Изяслав первым ступил на противоположный берег.
Всеслав протянул руку киевскому князю, помогая преодолеть скользкую крутизну.
Два князя, еще вчерашние враги, обнялись и поцеловались на виду у своих дружин.
Всеслав повел Изяслава к стоящему невдалеке шатру, возле которого горели костры небольшого стана.
Условия мира, выдвинутые Изяславом, не вызвали возражений у Всеслава, тем более что все было заранее обговорено с его послом. Полочанин лишь заметил, что действенность мирному соглашению придаст участие в нем других Ярославичей.
Изяслав сказал, что Святослав и Всеволод не пойдут против воли старшего брата. Он пригласил Всеслава в Киев, дабы в присутствии митрополита скрепить мирный договор крестным целованием.
«Давненько я не был в Киеве», - с загадочной улыбкой промолвил Всеслав, из чего можно было заключить, что он принимает приглашение Изяслава.
Во время переговоров со стороны полоцкого князя присутствовали трое седоусых бояр, а со стороны князя киевского - Коснячко, Людек и Ярополк.
Слуги принесли чаши с похмельным медом: Всеслав выступал в роли радушного хозяина.
Оставшись с глазу на глаз, Изяслав и Всеслав беседовали больше трех часов. О чем была та долгая беседа, догадывался только Людек.
* * *
По окончании сорокадневного траура по умершей жене Изяслав пригласил в Киев своих братьев.
Святослав и Всеволод приехали, так как оба знали, что старший брат зовет их для заключения мира со Всеславом. Святославу поведение Изяслава сразу показалось подозрительным. Всеволод и вовсе недоумевал, видя, с какой помпезностью встречает Изяслав полоцкого князя и его многочисленную свиту.
«Нас бы так встречал», - с обидой подумал Всеволод.
При стечении огромных толп народа, в окружении всей киевской знати и высшего духовенства перед алтарем Софийского собора князья целовали крест, который находился в руках митрополита, Ярославичи клялись святым распятием блюсти мир со Всеславом Брячеславичем. Поклялся и Всеслав больше не воевать с Ярославичами.