— От казни его спасло лишь вмешательство Цезаря, верно? — вкрадчиво осведомился Лизас.
— Да, теперь, вспоминая события тех дней, я понимаю, что это было именно так. Вина Сервия Суллы была так велика, что казалось, сам Юпитер не сможет спасти его от возмездия. Но благодаря усилиям Цезаря смертная казнь для Сервия была заменена ссылкой.
«Да, это чрезвычайно подозрительно», — мысленно отметил я. И тут же напомнил себе, что не следует впадать в крайность и видеть заговоры повсюду.
— Нет, Цезарь и Красс мыслят слишком здраво, чтобы лелеять подобные безрассудные планы, — покачал я головой.
По губам Лизаса скользнула снисходительная улыбка человека, знающего жизнь куда лучше собеседника.
— В отличие от тебя, мой молодой друг, я в этом отнюдь не уверен, — протянул он. — Красс представляется мне человеком, одержимым честолюбивыми амбициями. Видеть, как слава и власть, которых он жаждал всеми фибрами души, достались Помпею, стало для него настоящей мукой. Что до Цезаря, он впустую провел лучшие годы своей жизни, не совершив ничего выдающегося. Все, что остается этим двоим, — напускать на себя величавый вид. Но их обоих такое положение ничуть не устраивает. На протяжении всей истории человечества подобные люди всегда свергали правительства и учреждали тиранию.
— Возможно, в греческих и азиатских государствах дела обстоят именно так, — возразил я. — Но не в Риме.
— Если ты думаешь, что Рим живет по иным законам, чем остальной мир, ты сильно ошибаешься, — усмехнулся египтянин. — Гай Марий и великий Сулла сделаны из того же теста, что и все прочие тираны. Да и Ромул мало чем от них отличался. Так вот, возвращаясь к Цезарю и Крассу, скажу тебе так — они могли строить самые безрассудные планы. А уж почему у них не хватило решимости их осуществить, нам знать не дано.
Лизас махнул рукой, словно утверждая, что вопросы власти находятся исключительно в ведении богов.
— Как говорится, дыма без огня не бывает, и слухи никогда не рождаются на пустом месте, — изрек он. — Просто в тот раз слухи остались слухами.
— А сейчас Цезарь так глубоко увяз в долгах, что у него остался один выход — отправиться в провинцию и ограбить ее дочиста, — вставил я.
— И этот выход не так уж плох, — заметил Лизас.
— Тогда почему он все еще в Риме? — спросил я.
Лизас пожал жирными плечами:
— Все, что я могу — угостить тебя очередной порцией слухов. И слухи эти утверждают, что кредиторы Цезаря не позволяют ему уехать, требуя гарантий, что все долги будут им выплачены.
— Такие гарантии им может обеспечить только Красс, — добавил я.
— Да, и вряд ли кто-нибудь другой захочет поручиться за Цезаря.
Поблагодарив Лизаса за вкусное угощение и содержательный разговор, я поднялся, чтобы уйти. Раб-египтянин привел в атрий Гермеса. Вид у мальчишки был ошарашенный.
— Мне показали крокодилов, — первым делом сообщил он. От него заметно попахивало египетским финиковым вином. — Один из этих страшилищ был размером чуть ли не с человека. Вот уж не думал, что на свете бывают такие громадные ящерицы.
— А ты видел, как их кормили?
— Нет, но на дне пруда я разглядел обглоданные кости. И кости эти здорово походили на человеческие.
— В следующий раз ты хорошенько подумаешь, прежде чем убегать, верно? — ухмыльнулся я.
Всех рабов, прибывающих в египетское посольство вместе со своими хозяевами, в воспитательных целях непременно водили к пруду с крокодилами. «Человеческие» кости на самом деле были сделаны из мрамора. Насколько мне известно, на самом деле крокодилы никаких костей не оставляют, перемалывая их своими жуткими челюстями.
У самых дверей меня догнал раб Лизаса с каким-то свертком в руках:
— Господин сказал, что вы забыли это, для ваших рабов.
За парадным обедом я, разумеется, завернул бы в салфетку какое-нибудь угощение для своих рабов, оставшихся дома. Но мне и в голову не пришло поступить подобным образом во время непринужденной трапезы в посольстве. Однако Лизас, как я имел немало случаев убедиться, был не только чрезвычайно радушен, но и наблюдателен. Я вручил сверток Гермесу:
— Отнесешь это домой, Катону и Кассандре. И не вздумай по дороге развернуть салфетку и сожрать угощение. Если ты доставишь сверток в целости и сохранности, Катон обязательно с тобой поделится.
— Зачем мне разворачивать этот сверток? — пожал плечами Гермес. — Меня здесь накормили до отвала. Куда лучше, чем в твоем доме.
— Не сомневаюсь. А теперь скажи, ты знаешь, где живет Милон?
— Все в Риме это знают.