Сделав уступку римской добродетели, я, содрогаясь всем телом, вылез из бассейна и поспешил в калдарий, предаться блаженным объятиям тепла. Там я встретил множество старых знакомых и наговорил множество небылиц о своей трудной и опасной службе в Галлии. Изрядно наскучив своим слушателям, я позвал Гермеса и приказал ему натереть мое тело благовонным маслом. После этого вышел во двор, предназначенный для физических упражнений, и валялся в борцовской яме до тех пор, пока тело мое не покрылось коркой песка. Тогда Гермес взял в руки стригил и принялся соскребать с меня песок, масло, а заодно и кожу. Эта утомительная, но необходимая процедура — еще одна пытка, которая, наряду с холодным бассейном, позволяет нам с чистой совестью предаться телесным удовольствиям.
Когда Гермес завершил свою работу, я вернулся в парные. Несколько бородатых стоиков плескались в холодном бассейне и при этом пытались вести беседу, непринужденности которой изрядно мешали их выбивающие дробь зубы. Впрочем, это еще не самое худшее из издевательств над собственной плотью. Марк Порций Катон, без устали пытавшийся стяжать звание самого добродетельного человека в Риме, круглый год купался в Тибре, утверждая при этом, что следует традициям наших предков. Мысль о том, что в эпоху отцов-основателей Тибр не был загрязнен сточными водами, по всей видимости, просто не приходила ему в голову.
Выйдя из бань, я буквально ощутил себя новым человеком. Одежду солдата я заменил на тогу римского гражданина и тунику сенатора. Ноги мои, привыкшие к тяжелым калигам, не ощущали веса легких сандалий. Отослав Гермеса домой, отнести грязную одежду и обувь, я направился на Форум.
В Риме несколько форумов, но лишь один из них, так называемый Римский Форум, был, есть и будет главным средоточием городской жизни. Наша жизнь так тесно с ним связана, что, говоря о нем, мы обычно опускаем слово Римский — за исключением тех случаев, когда необходимо подчеркнуть, что речь идет не о Бычьем форуме или же каком-то другом. Для нас это просто Форум, который мы считаем почти центром мироздания.
Дабы доказать всем и каждому, что это именно так, посреди Форума (точнее, не совсем посреди, но это не имеет значения) установлен золотой дорожный столб, от которого ведется отсчет расстояний во все стороны света. Ни в каком варварском государстве вы не встретите ничего подобного — как правило, в одном и том же месте там вершат суд, казнят преступников и торгуют рабами, а заодно — овощами и фруктами. А здесь и в самом деле ощущаешь себя в центре мироздания.
По неровной булыжной мостовой я приблизился к впечатляющему скоплению монументов, которые в большинстве своем были посвящены давным-давно позабытым героям и событиям. Форум окружало множество прилавков, и к великой собственной досаде, я заметил, что за некоторыми из них восседают гадальщики. Цензоры и эдилы периодически высылают этих мерзких колдунов из города, но они неизменно ухитряются вернуться назад. То, что их нелепые предсказания оказывают влияние на политику, само по себе достаточно скверно, но эти пройдохи приносят еще больший вред, исподтишка торгуя ядами и помогая женщинам вытравить плод. По всей видимости, отец мой сейчас был слишком занят борьбой со своими врагами в сенате и потому оставил этих проходимцев без внимания. Но я не сомневался, что в самом скором времени он доберется и до этих продувных бестий.
На Форуме яблоку было негде упасть, причем среди римских граждан во множестве встречались чужестранцы, изумленно глазевшие на величественные храмы и общественные сооружения вокруг. Погода выдалась прекрасная, поэтому судебные заседания проводились на открытом воздухе. Надо сказать, судебные разбирательства являются для римских граждан излюбленным развлечением, и каждый подметальщик улиц в мечтах наверняка воображает себя непревзойденным знатоком законов. Выступление, которое нравится слушателям, сопровождается одобрительными возгласами, а в косноязычного оратора летит град гнилых овощей.
Так же как в банях, я встретил здесь множество знакомых. Поздравления с новым статусом, которые я принимал с непроницаемым лицом, сыпались на меня со всех сторон. Я получил огромное количество приглашений на обед, из которых принял лишь некоторые, ободрил одного из своих молодых родственников, который был практически одновременно избран квестором и обвинен в государственной измене. Иными словами, вел себя как человек, достигший достаточно высокого положения. Меня печалило лишь то, что сегодня не предполагалось собрания сената, в котором я мог бы принять участие в качестве полноправного члена, с важным видом расхаживая среди своих собратьев.