Вернувшись с работы, он рассказал обо всём Бабаджи, и тот вынес заключение: «Если с полной верой и абсолютно предаться Харинаме, её безграничное могущество может разрешить все трудности, касающиеся духовного мира, тогда почему она не может справиться с пустячными проблемами в бренном мире. Нужна только вера. Если Харинама не помогает, значит, налицо безверие».
Гопал Бабу припал к стопам Бабаджи и, заплакав, сказал: «Прабху[203]! Я грешник и не делаю никакого бхаджана, и всё же Вы так стараетесь ради меня. Будьте добры, простите меня за все мои оскорбления и благословите, чтобы рождение за рождением я находил прибежище у Ваших лотосных стоп». Бабаджи Махашая поднял Гопала Бабу и крепко обнял, таким образом, уверив, что его молитвы будут исполнены. Остальные преданные, находившиеся рядом, разом закричали: «Джай Нитьянанда!»
Однажды к Бабаджи Махашая пришли Кишори Мохан Сева, местный судья, и Бабу Джагатчандра Рай, помощник мирового судьи. Кишори Бабу сказал ему: «Я внёс предложение, чтобы у Вас был собственный матх. Это нехорошо, что Вы вынуждены постоянно перемещаться из одного места в другое и находиться в зависимости от других».
Бабаджи ответил: «Что Вы называете зависимостью, Кишори Бабу, на самом деле — независимость. Я не привязан к определённому месту и могу свободно идти, куда пожелаю. Если я заимею свой матх, то потеряю свободу: мне придётся всякий раз давать соответствующие распоряжения, прежде чем допустить мысль куда-нибудь пойти. Зачем мне брать на себя лишние хлопоты?»
Кишори Бабу не сдавался: «Вы говорите, что преданное служение — высшая дхарма[204] и что Бога невозможно так легко достичь никакими другими способами, как только служением Ему. И я в действительности хочу обеспечить Вас восхитительными возможностями для служения. Только посмотрите, здесь есть матх, основанный Севадасом Бабаджи, сиддха святым, по совету его гуру Нароттама Даса Тхакура Махашая, великого святого и ученика Шри Локанатхи Госвами. Последним из ученической преемственности Нароттама Тхакура, который занимал пост севаита (главного служителя) в матхе, был Адхикари Кришна Дас. Кришна Дас умер и не оставил наследника получить его собственность. Всё движимое имущество матха, включая Радхаканата и другие божества, для сохранности перенесли в полицейский участок. Если Вы согласитесь владеть матхом, я могу кое-чем помочь. Матх называется Джханджапита. Его также называют Вирактасиддха ашрам».
Выслушав эти слова, Бабаджи Махашая продолжал отказываться.
На другой день Кишори Бабу и Джагатчандра Рай повстречали Бабаджи, когда он как обычно пел по дороге и танцевал со своими спутниками, направляясь в Радхаканта матх, куда их пригласили на прасад.
Кишори Бабу сказал: «Баба! Вы собираетесь обедать в Радхаканта матхе, но Ваш Пранаваллабха[205] сидит в полицейском участке без присмотра и без еды больше месяца. Послезавтра Его продадут на аукционе вместе с другим имуществом матха. Никто не знает, в какие руки Они попадут, и какова будет Их участь. Даже мысли об этом ранят моё сердце. Но мне удивительно, как можете Вы оставаться столь безразличным».
Бабаджи Махашая не мог не растрогаться и, зарыдав, как ребёнок, простонал: «Я чувствую себё таким беспомощным. Я не знаю, что делать».
Кишори Бабу продолжал: «Вам не надо ничего делать. Вы должны просто согласиться на наши действия». «Делаёте, что хотите», — ответил Бабаджи.
Джанджапита матх почистили и по царски организовали обратную доставку Божеств — на паланкине в сопровождении киртана и большого числа преданных, которые собрались там, узнав о возвращение Радхаканты домой. По прибытии царской процессии была проведена должным образом абхишека[206] Божеств. На Божества одели подобающие Им наряды и предложили бхогу. Бабаджи Махашая и его спутники также поселились в матхе.
Как-то один англичанин, христианский священник, пришёл познакомиться с Бабаджи Махашая. Бабаджи как обычно принял его, сердечно обняв и усадив рядом с собой. Священник был одновременно удивлён и поражён таким приёмом. После нескольких любезных вопросов он поинтересовался: «Могу я узнать, что из себя представляет Ваша религия?»
204
Религия или какое-то неотъемлемое качество чего-либо, например, как религиозность неотъемлема от общества.