Получив первую информацию о походе Мамая, Дмитрий Иванович направил в степь отряд военных разведчиков из 70 человек. Как свидетельствует «Сказание о Мамаевом побоище», сторожевой отряд состоял «из отборных храбрецов: Родиона Ржевского, Андрея Волосатого, Василия Тупика, Якова Ослябятева (Ислебятева) и других с ними закаленных воинов. И повелел им на Тихой Сосне сторожевую службу нести со всяким усердием, и ехать к Орде, и языка добыть, чтобы узнать истинные намерения царя… Сторожевой отряд задержался в поле. Тогда великий князь Дмитрий Иванович послал в поле второй сторожевой отряд (из 33 воинов): Клементия Полянина, Ивана Святославича Свесланина (Светланина), Григория Судакова (Судока) и других с ними, — приказав им скорее возвращаться. Они же по пути встретили Василия Тупика, ведущего языка к великому князю Дмитрию Ивановичу. А язык тот был из людей царского двора, из сановных мужей». От языка стало известно, что Мамай не торопится с нападением, ждет, пока подойдут войска великого князя литовского Ягайло, и что до осени прямой угрозы вторжения нет. «Не спешит царь Мамай идти на Русь — ожидает осени». Как считают исследователи, часть сведений о расположении и намерениях противника разведчики могли получать от своих земляков, живших в то время на берегах Дона и Непрядвы.
Активно военные разведчики действовали и перед началом Куликовской битвы, что произошла 8 сентября 1380 г. недалеко от р. Дон на р. Непрядве (Куликово поле находится в верховьях Дона, с востока и северо-востока ограничено Доном, а с запада и северо-запада — рекой Непрядвой; Тульская область России).
26 августа «князь великий перешел реку Оку со всеми силами и отправил в поле третью заставу, лучших своих витязей, чтобы они сошлись со сторожей татарской в степи: Семена Малика (по данным В. Татищева, «боярин и крепкий воевода»; как считают исследователи, он был одним из руководителей военной разведки Московского княжества, погиб во время Куликовской битвы; летописец привел слова, сказанные князем Дмитрием Ивановичем о нем: «Стойкий мой страж, крепко охраняем был я твоею стражею»), Игнатия Креня, Фому Тынину, Петра Горского, Карпа Олексина (Алексеева, Александрова), Петрушу Чурикова «и иных бывалых людей 90 человек». Им было велено «своими очами увидеться с татарскими полками». 5 сентября от Семена Малика в ставку великого князя прибыли два разведчика, Петр Горский и Карп Олексин, и привели «языка — человека из придворных царя (Мамая)». Пленник сообщил, что Мамай стоит у Кузьминой Гати и поджидает подхода войск великого князя литовского Ягайло и князя Олега Рязанского, «о московских силах ничего не знает и встречи с ними не ожидает, а на Дону будет через три дня».
ИСТОРИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ
Мамай, Мамак (?1335–1381) — золотоордынский темник (начальник 10 000 воинов), эмир и беклярбек (высший чиновник, ведавший ордынской дипломатией, армией и судопроизводством). В 1357 г. женился на дочери хана Золотой Орды Бердибека. В 1359 г. после смерти тестя стал бороться за власть в Орде, но, не являясь по рождению чингизидом (потомком Чингисхана), официально не мог стать ханом. В 1361–1380 гг. подчинил себе территорию от правобережья Волги до Днепра с Крымом и Северным Кавказом, где стал править через подставных ханов. Стремясь помешать консолидации русских земель, провел несколько походов на Русь. В 1380 г., потерпев поражение в Куликовской битве, бежал в Крым. В начале 1381 г., собрав войска, двинулся против хана Тохтамыша, противники сошлись на реке Калке, здесь воины Мамая перешли на сторону Тохтамыша. Потеряв армию и власть, вернулся в Крым, где был убит бывшими союзниками генуэзцами в Кафе (Феодосия). По одной из версий, убийцы были подкуплены ханом Тохтамышем.
В шесть часов утра 7 сентября (в то время счет часов начинался с восходом солнца, в сентябре это приблизительно 6 часов 30 или 40 минут; шесть часов утра = = 11 часам 30 минутам) из разведки вернулся Семен Малик со своим отрядом. «За ним гнались татары и так завлечены были погоней, что налетели на русские полки и, увидев войско русское, устремились назад… И поскакали они назад и поведали царю (Мамаю), что русские князья ополчились на него, пришли и стоят около Дона, и нет числа силам их…
А Семен Малик рассказал великому князю Дмитрию Ивановичу:
— Царь Мамай пришел на Гусиный брод, от нас пути всего одна ночь утром будут они на Непрядве-реке. Тебе, великому князю, подобает расставить силы и приготовиться к битве».
Во-вторых, план битвы и расположение полков также осуществлялись под руководством князя Дмитрия Ивановича. И именно он принял решение перейти Дон. С одной стороны, тем самым князь вроде бы отрезал путь своему войску к отступлению, а с другой — река могла прикрыть его от удара в спину подходившей на помощь Мамаю литовской армии Ягайло. Летописец приводит слова Дмитрия Ивановича, сказанные им 6 сентября на военном совете: «Ныне же пойдем за Дон и там или победим и все от гибели сохраним, или сложим свои головы».
Перед битвой рать Дмитрия Ивановича была поделена на 6 полков и резерв, каждый командир знал «свой маневр» и расположение. Пять полков должны были измотать противника, а шестой «Засадный полк» под командованием опытных военачальников князей Владимира Андреевича Серпуховского и Дмитрия Ивановича Боброка-Волынского завершить разгром.
ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ,
что Куликово поле с востока и северо-востока ограничено Доном, а с запада и северо-запада — рекой Непрядвой? Войска князя Дмитрия Ивановича располагались у Дона и Непрядвы, имея эти реки у себя в тылу. Фланги же прикрывали естественные преграды — овраги рек Смолка и Нижний Дубяк. Такое расположение делало невозможным охват русских войск конницей Мамая и связывало его инициативу.
Понимая, что в бою большую роль играет моральный фактор, Дмитрий Иванович, объезжая перед битвой полки, обратился к воинам с призывом бороться до последнего за православную веру. «Возлюбленные отцы и братья… все мы и малые, и великие братья едины… умрем же в сей час… за веру православную, за родных наших», — свидетельствует Никоновская летопись.
В-третьих, князь Дмитрий Иванович не отсиживался в тылу, а непосредственно сражался в Куликовской битве.
Куликовская битва.
Миниатюра из Лицевого летописного свода XVI в.
По свидетельству летописцев, князь Дмитрий Иванович принял участие в первом же бою сторожевого полка с передовыми частями Мамая, а затем вернулся в свой большой полк. «Сражался он с татарами лицом к лицу, находясь впереди всех в первой схватке».
Про дальнейшие действия князя читаем в «Сказании о Мамаевом побоище» (XV в.): «Пересел Дмитрий Иванович на другого коня своего и, сняв с себя свой плащ, надел другой. Первого же коня своего он дал князю Михаилу Андреевичу Бренку, и плащ свой, и шлем на него надел, и великокняжеское знамя повелел над ним возить. Под тем знаменем и убит был вместо великого князя… А сам князь великий Дмитрий Иванович встал на месте своем, как рядовой воин… И выступил против поганых со своим большим полком… Самого великого князя ранили сильно, и с коня его сбросили, он с трудом выбрался с поля, ибо не мог уже биться, и укрылся в чаще и божьею силою сохранен был».
В «Летописной повести о Куликовской битве» (XV в.) говорится о бое, в котором принимал участие князь: «Сражался тогда с татарами впереди всех. И сколько раз справа и слева от него его воинов избивали, а самого обступали, подобно воде, со всех сторон! И много ударов нанесли ему по голове, и по плечам его, и по утробе его».