— Свои терки? Сэм! Выкладывай все как есть!
— Да тише-тише! Вот ты завелась не на шутку. Это только слухи, но поговаривают, что Скай и Лео давно знают друг друга. Одни говорят, что один надрал второму задницу, а другие говорят, что они были не разлей вода, как два брата-акробата. Что произошло между ними и когда все это было — понятия не имею. Может они были скаутами, когда им было по семь, а может один чмырил другого в средней школе… теперь это в прошлом.
Койотов возглавляет Лео, как ты уже поняла — манеры его оставляют желать лучшего. Не знаю, что он за птица, но девчонки от него без ума — они так и пускают слюнки по нему. Но он дальше своей банды не уходит. Они словно две противоположности — один прислужник Господа, второй — Сатаны.
— А Скай?
— Что, понравился ангелочек? Нет, Молл, он вряд ли заинтересуется тобой. Думаю ему подавай наследницу голубых кровей. Извини за прямоту.
— А если я скажу, что мы гуляли в парке и ели мороженое?
Молли произнесла слова очень мягко, почти интимно и это сделало свое дело. Сэм оторопел на несколько секунд, раздумывая не шутит ли она, потом огляделся по сторонам, словно проверяя не подслушивает ли их кто, и почти шепотом прокричал:
— Ты и СКАЙ?
— Угу, — Молли кивнула в многозначительной улыбке.
— Но КАК? Как это произошло и когда?
Молли загадочно запрокинула голову, а потом посмотрела на часы:
— О, Сэм! Уже обед заканчивается, нам пора.
— Но Молли! — почти взмолился Сэм. — Это нечестно! Ты должна мне все рассказать!
— И расскажу, только не сейчас. У меня политология, а потом… — выдохнула обреченно, — к мозгоправу. Так что позже поговорим.
И все-таки надежда еще теплилась. Пусть Скай и игнорирует ее все эти дни, и даже сегодня утром не выказал ни малейшего намека на симпатию, Молли твердо решила — отступать она не намерена. Она завоюет его любовь.
**************
— Ну так что, никто не хочет начать?
Все участники новоиспеченного клуба по интересам сидели, как и на первом занятии кружком. Утренняя стычка накалила обстановку между ребятами, напряжение чувствовалось даже в воздухе. Зажги сейчас спичку — и комната полыхнет синим пламенем.
— Да гори оно все огнем! Неужели вы рассчитываете, что мы будем откровенничать? — Пиппа как обычно была прямолинейна.
— А почему нет, мисс Дуглас.
— Да мы же все друг-друг ненавидим! Какой в этом смысл?
— Это правда? — учитель обратился ко всем присутствующим.
— Говори за себя, шиза, — вступил Алекс. — Мы отлично ладим, — обратился он к куратору, — за исключением этих двух: шизоидной уродины и убогой монашки, которая мнит из себя черти кого.
— Точно! Лекси прав, — подхватила его Аманда. Мы в школе — самые офигенные. Все хотят быть на нашем месте, я каждый день вижу, как эти все придурки заглядываются на нас, как нас обсуждают, смотрят на наши шмотки и тачки, они нам завидуют. Они думают, что мы особенные, мы избранные! И знаете, что я вам скажу?
— Что, мисс Роудж?
— А мы и есть избранные! Мы койоты! И мы не терпим полукровок в своей стае. — она посмотрела на девушек — адресатов своих слов.
— Точняк! Мы крутые! — Калеб забасил в своей манере: кивать головой и подхихивать с открытым ртом.
— Ты похож на примата! — Пиппа даже не повернула голову в адрес Калеба, хотя они сидели рядом друг с другом.
— Да пошла ты!
— А вы, Леонард, все сидите молча и не вступаете в разговор, в то время как ваши друзья совсем не церемонятся в выражениях. Как вы считаете, откуда рождается ненависть?
Повисла пауза. Сейчас все решится.
Леонард был главным, он задавал настроение всей банде, и именно от него зависело — продолжится ли весь этот каламбур, или же они выйдут на более зрелый уровень коммуникаций.
Томас Андэрс это прекрасно понимал.
— Ненависть — это сильнейшее из чувств, а все наши чувства взаимосвязаны между собой.
— А с чем на ваш взгляд связана ненависть?
Леонард молчал, обдумывая стоит ли ему продолжать. Затем кинул быстрый взгляд на всех присутствующих, в пол, и лишь спустя еще несколько долгих секунд, не поднимая головы ответил:
— Ненависть — это результат нашего несчастья.
«Вот это да! Да он не такой уж и тупой!» — подумала Молли.
— То есть, — подхватил его куратор, — вы считаете, что ненависть может быть способом маскировки? Чтобы остальные не увидели, как мы несчастны?
— Да, наверное, — пожал он плечами, словно ему все равно.
Ворота искренности вновь закрыты. Хорошего помаленьку.
— Спасибо за честность, Леонард. Ребята, — Томас Андэрс выпрямился на своем стуле и уперся локтями в бедра. — Я хочу чтобы на этих занятиях вы были честны не только с нами, но и с собой. Я понимаю, для вас это не просто, но попробуйте начать с малого.
— А я не согласна.
Все повернулись на Аманду.
— Мое внутреннее состояние никак не связано с тем, что я испытываю к другим людям. Если они просто дебилы конченные — что еще мне остается? В жопу их что ли целовать? Вот например эти двое, — Аманда вновь указала на девушек. — Одна заявилась неделю назад, с порога заехала моему другу в глаз, втянула во всю эту хрень с душераздирающими разговорами, вторая вообще выглядит как убожество, вот уж кто точно замаскировался за вешним безумием так это она, и после этого я должна к ним хорошо относиться?
— Твой друг обидел моего друга, и исходя из твоей логики — как я могу относится к нему после этого? Если бы это Сэм задирал Алекса, чтобы ты сделала? Послала бы ему флюиды мира и добра или заступилась бы за него?
Аманда лишь ухмыльнулась, но ничего не ответила.
— Теперь будет последнее задание на сегодня. Сейчас я вас попрошу назвать вещи, которые вам не нравятся в других людях. Я не знаю, что именно это будет: качества характера, манера поведения, или что-то еще, что вас раздражает, бесит, или может ранит. Давайте, подумайте и начинайте, кто будет готов.
Молли подумала стоит одному из них начать, как они тут же перессорятся, перебивая друг друга и поливая очередными порциями оскорблений.
Что могло ей не нравиться в людях? Задай ей этот вопрос месяц назад и ей потребовалось бы не меньше часа чтобы накопать хоть какую-нибудь мало-мальски значимую вещь, ведь всегда она старалась видеть в людях только положительные качества, и ведь видела!
Но сейчас вопрос был точно по адресу.
Ей не нравилось, что за нее принимают такие важные решения, как переезд. Ей не нравился потолок в новом доме, весь усыпанный трещинами и запах сырости из подвала, ей не нравились ее новые одноклассники, которые либо в действительности не замечали ее, либо демонстративно делали вид, что не замечают.
Ей не нравилось, что у нее нет машины, хотя родители обещали купить ее сразу, как она сдаст на права. Ей не нравилась ее грудь, которая делала из нее то подростка, то юную девушку, то она была чрезмерно большая для ее семнадцати, то хотелось еще больше.
Сейчас ей не нравилось, что тот, кто заставил поверить ее в возможный хэппи-энд даже в нынешних обстоятельствах, теперь игнорирует ее, что не волей задумаешься — а не приснилось ли ей все это.
Но что говорить сейчас? На удивление, она хотела говорить правду. Да, слова Леонарда, этого засранца с черными вьющимися волосами произвели на нее впечатление. И ей хотелось не отставать.
— Я готова, — первая вызвалась Принцесса.
— Хорошо Аманда. Вы говорите, а ваша задача, ребята, только слушать. Я прошу вас — никаких комментариев, это очень важно. Давайте Аманда.
— Я не люблю мясо.
Раздался смешок.
— И не потому, что я помешана на питании! Это конечно важно, но горазда больше меня заботит, что страдают ни в чем не повинные животные. Я против убийства животных и против опытов над ними. Я даже косметикой пользуюсь, исключительно экологичной, не тестируемой на несчастных животинках. Я не люблю тех, кто считает себя умнее других. И… — здесь ее взгляд стал грустным, почти отрешенным, — мне больно, когда говорят то, что на самом деле не чувствуют. Когда говорят, что ты особенная, а выбирают не тебя.