Я взял поводок в руки и… вышел за стены поместья де Линт в город Йорм.
Вы когда-нибудь видели молодого юношу, щеголяющего в почти царском наряде (синий костюм, белая рубашка, светлые туфли, манжеты и пышный бант) с вараном на поводке по городу?
Нет?
А эти люди, встречающие меня на своем пути, такого счастливого и беззаботного, видели.
Я никого и ничего не стеснялся. Разумеется, я видел, что мой внешний вид сильно отличается от одежды, которую носили простые люди, но меня это нисколько не смущало.
Сегодня я – принц.
Сегодня у меня праздник.
Сегодня я оделся с иголочки, в свой любимый парадный костюм, и вышел в город, чтобы наконец увидеть этот мир своими собственным глазами, а не через тонированное стекло автомобиля.
Прохожие смотрели на меня, потом на Герцога, удивлялись, отступали на шаг в сторону, а потом оборачивались и смотрели вслед. Я ловил на себя сотни и сотни изумленных взглядов.
Они никогда не видели ребенка из богатой семьи, который вот так просто вышел на улицу, чтобы выгулять варана.
Что тут можно сказать?
Я был неотразим.
Для них я стал ходячей надушенной пачкой денег.
Это я понял, когда взгляды стали осуждающими и недовольными. Многие стали видеть во мне что-то омерзительное и гадкое.
Но разве я был таким?
У меня просто… день рождения!
А кто не хочет в свой день рождения ярко нарядиться и покрасоваться перед всеми? Конечно, они не знали о моем дне рождении.
– Ах, Герцог! Посмотри! Как тут красиво!
Мне нравился Йорм.
Мы гуляли по паркам, скверам, площадям с фонтанами. Я взял нам клубничное мороженое и газированные напитки. Впервые за всю свою жизнь я ощутил себя… обычным человеком, хотя… учитывая мой наряд и варана на поводке так сразу и не скажешь!
– Герцог? Тебе нравится Йорм? Это потрясающий город!
Устав от такой непривычной долгой ходьбы, я сел на скамейку у фонтана и включил телефон.
– Так-так… сейчас мы посмотрим, что здесь интересного!
Мне не хотелось идти в кино, театр или музей. Это я мог позволить себе и в той жизни. Мне хотелось увидеть именно Йорм – город таким, какой он есть.
Меня интересовали разные места на улице, простые дома, простые школы, простые магазины и все… все простое!
– Смотри, Герцог! В Йорме есть полигон с поддержанными автомобилями… городская свалка! Мы должны это посмотреть!
Лучезарный Йорм улыбался мне.
Но я пришел не к его ярким краскам, огням, баннерам, ресторанам, казино, кино и театрам. Нет…
Я пришел взглянуть на мир, какой он есть на самом деле.
Дальше от центра, дальше от шика, дальше от блеска и страз…
Я уходил на другой конец города, где уже не встречались мне праздные улицы, зеленые скверы и улыбающиеся лица.
Тусклые тона, серый и безрадостный цвет царил в этой части города.
Я хотел увидеть все, то с чем я, к великому счастью, никогда не сталкивался. Бедность, старость, болезни, смерть…
Зачем мне это?
Я хотел огорчиться.
– Идем, Герцог! Не отставай! Держись ближе.
Я забрел в пустой переулок. Опасность. Чувствовал ли я ее? Конечно, нет.
До того дня я вообще не знал, что такое опасность.
Я прошел мимо городского заброшенного кладбища с разбитыми надгробными плитами. Я углублялся все дальше и дальше в мрачные лабиринты Йорма, но уже… совсем другого Йорма.
Я перестал узнавать этот город.
Я видел лишь блестящую его сторону, а это была обратная сторона Луны.
– Герцог! Ко мне, дружок! Давай, ко мне!
Герцог держался рядом.
Вокруг ни души.
Я прошел еще дальше по пустым улицам, поднялся на подъем дороги и увидел вдали… целый полигон, заваленный мусорными горами, среди которых бродили простые люди, не имевшие даже собственного дома.
Там горел огонь в металлических бочках, а в небо поднимались зловонные испарения. Там под ногами не твердая земля и благоухающая свежая трава, а грязь, жидкие помои, испражнения, моча и экскременты.
Там нет ресторанов, магазинов, кинотеатров… там только бедность, нищета, болезни, старость и смерть.
Я смотрел на это и наблюдал за другой стороной этой жизни, которую от меня так тщательно скрывали все эти годы.
– Не может быть… Герцог! Ты это видишь?
До этого момента я ничего не знал о настоящей бедности.
У меня было все, о чем я мог только мечтать и даже больше. А там… не было ничего.
А потом я заметил этого человека, сидящего у дороги, у заброшенного дома. Зачем-то я подошел к нему и разглядел.
Это был тощий старик, одетый в рваные лохмотья. Грязные босые ноги, худые костлявые пальцы и испачканное сажей морщинистое лицо. Впалые глаза, мешки кожи, белый песок на голове. Его тело покрывали жуткие красные пятна, черные полосы и даже язвы. Истощенный, он испускал омерзительную вонь. Подобный запах мне прежде никогда не доводилось ощущать.