– Подожди меня здесь, Льюис. Я отлучусь на пару минут, чтобы сделать тебе чай. Заблудившемуся путнику, забывшему о своей жизни и не знающему о своей судьбе, следует подавать горячие напитки. Что скажешь?
– Я скажу, что это правильно, пастор Джозеф. Это хорошее правило.
Он весело посмеялся в ответ, и его седая бородка забавно затряслась.
– Я скоро вернусь, Льюис. Не скучай. Здесь ты в полной безопасности. Возможно, лики святых помогут тебе что-нибудь вспомнить. Кто знает, в стенах этой Церкви творятся разные чудеса.
Я лишь вежливо улыбнулся в ответ.
Пастор Джозеф покинул зал и оставил меня наедине со своими мыслями и моей искалеченной обокраденной памятью.
Я сидел там, в церковном зале, втягивал благовония их розмарина, смотрел на лики святых на иконах и не мог ничего вспомнить, сколько бы усилий ни прикладывал.
Пустота.
И ничего больше.
Валерия… Йорм… Церковь душепопечительства на улице Бримо…
Все это мне казалось до боли знакомым, словно я бывал здесь раньше.
Но почему я не помню ничего о себе самом?
Кто я такой? Как оказался там, под дождем? Почему судьба-проказница привела меня сюда?
Что происходило в моей жизни до этого момента?
Единственное, что я теперь знал о себе благодаря пастору Джозефу, так это… свое имя.
Льюис.
– Отче, смилуйся надо мной и помоги мне вернуть свои воспоминания. Ответь, кто я такой? Зачем я здесь? Что случилось?
Я помолился Создателю, но результат оказался неутешительным.
До возвращения пастора Джозефа я старался прийти в себя. Боль и гудение ушли из ушей. Тело уже не болело. Кровь из носа не текла, но я чувствовал сухую корку над верхней губой.
Пастор Джозеф принес чай, печенье, теплые полотенца и сухую одежду.
– Держи, Льюис.
Я без стеснения разделся, представ перед ликом святых в нагом виде, вытерся насухо полотенцем и надел сухие джинсы, теплый зеленый свитер и совсем новые кеды, которые как нельзя лучше подошли под мой размер стопы.
– Горячий чай с бергамотом, лимон, сахар, печенье с имбирем и молочный шоколад. Угощайся, Льюис.
Я сложил мокрую одежду и влажные полотенца в отдельную стопку и отложил в сторону. От пастора Джозефа меня отделял поднос с чаем и разными вкусностями, которые он принес.
– Спасибо, пастор Джозеф.
– Подожди-ка, Льюис…
Он вынул из кармана чистый белый платок и вытер мне верхнюю губу.
– Теперь все чисто.
– Это была кровь?
– Скорее всего, да, это кровь.
Ничего не сказав, я взял кружку с чаем и печенье. Наконец я ощутил хоть какой-то приятный вкус во рту, кроме той соли и ржавчины.
Откуда же соль?..
– Очень вкусно! Благодарю.
– Угощайся, Льюис. Скажи, тебе не удалось что-нибудь вспомнить о себе?
Я покачал головой.
– Как будто мое сознание кануло в пустоту. Сколько бы я ни старался, ни одно воспоминание обо мне самом, о моей жизни, о людях, которых я знал, не возвращается ко мне. Я словно… только что родился. Кто-то стер из моей памяти все воспоминания о моей жизни. И я не имею представления о том, как их восстановить. Что мне делать, пастор Джозеф?
– Пока я не могу тебе ответить на этот вопрос, Льюис. Для начала подкрепись и отдохни. Тебе нужно набраться сил. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Когда-нибудь ты узнаешь о том, кем был рожден и какая судьба тебе уготована.
– Создатель же знает ответы?
– Да, Льюис, знает, но так просто он их не скажет нам. Придется постараться, чтобы узнать правду.
– Я готов стараться. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы… вспомнить все. Кто я, зачем меня послали сюда, откуда я взялся…
– Ты справишься, Льюис. А сейчас пей чай, это важно.
Чай с бергамотом, действительно, оказался очень вкусным. Он наполнил мое тело былой силой. Я ощутил крепость в собственных мышцах и костях. Слабым оставалось лишь мое сознание, неспособным восстановить утраченные воспоминания.
Мы с пастором Джозефом сидели в этом зале в полной тишине. Время от времени внутрь проникал свет молний, а капли дождя усиленно барабанили по окнам. На иконы столбиками падал серебристый лунный свет.
Пастор Джозеф прошелся по залу и зажег несколько канделябров, чтобы добавить освещения. Я уже допил свой чай и доел четвертое печенье с имбирем, как в двери Церкви раздался стук.
Услышав его, мы с пастором сразу же переглянулись.
– Судя по всему, сюрпризы в эту дождливую ночь на кануне Дня Святого Льюиса еще не заканчиваются.
Вместе с пастором я прошел к дверям, и священник приоткрыл ворота. На пороге под занавесом проливного дождя мы увидели двоих прихожан.
– Пастор Джозеф! Пастор Джозеф! Хвала Создателю! Вы здесь!
Это воскликнула молодая светловолосая женщина, одетая темный кожаный плащ. Поверх она надела зеленый дождевик, но ее волосы все равно промокли и спутались. В зеленых глазах я заметил настоящий жуткий и неподдельный страх.