Комната содрогнулась.
Все начало трястись: предметы и вещи падали с полок, по стенам пошли трещины, люстра повисла на тонком проводе, брызнули искры.
Я откладываю Священное Писание в сторону, берусь за бутылку обеими руками и готовлюсь совершить последнюю часть ритуала.
Ко мне медленно ползет истощенное алое щупальце…
Скорее!
Я уже падаю, но выливаю на Томми остатки святой воды из бутылки, обмочив все его тело с ног до головы.
Свет мерцает.
Все трясется.
Демоны ревут.
Я падаю…
Всплеск!
Бум!
И темнота…
* * *
– Он уже приходит в себя.
– Он почти очнулся, да, мамочка?
– Подожди, Томми, дай ему время…
– Ой, он открывает глаза! Открывает!
Я открыл глаза.
На меня смотрели светлые зеленые маленькие глазки и красивое румяное лицо.
Томми.
– Как ты, Льюис?
Это пастор Джозеф!
Я попытался подняться и сесть на диване, на который меня уложили.
– Что… что случилось?..
Сабина и пастор обменялись теплыми улыбками.
– Когда меня схватили, ты закончил ритуал и спас Томми.
Томми… здоровый, милый и веселый мальчик смотрел на меня, широко улыбаясь.
– Они… ушли?..
– Все до одного, – кивнул пастор.
Томми набросился на меня и принялся крепко обнимать, быстро приговаривая:
– Спасибо, спасибо, спасибо, спасибо!
– Томми, ему нужен покой! – буркнула Сабина.
– Все в порядке, – быстро вставил я, – я очень рад, что тебе стало намного лучше, Томми. Ты был молодцом. Ты крепко держался и не давал им поглотить тебя целиком.
Впрочем, я даже не до конца понимал, что сам сделал.
– Как мне отблагодарить вас, пастор Джозеф?
– Благодарите Льюиса, Сабина. Сегодня он у нас настоящий герой.
Я не принял деньги от Сабины, и пастор тоже отказался от такой большой суммы. Что мы взяли в качестве награды за помощь, так это корзину фруктов и овощей для Церкви.
Попрощавшись с Томми и Сабиной, мы оставили счастливую маленькую семью – мать и сына, – а сами отправились назад, на улицу Бримо.
Уже начало светать.
Дождь закончился.
Алый рассвет только-только загорался.
Свет заливал залитые улицы, и казалось, что дорожки блестели и серебрились.
Я вдыхал свежий дивный воздух и шел по еще пустому Йорму в сопровождении пастора Джозефа.
Я прокручивал у себя в голове минувшую ночь. Теперь у меня появилось еще больше вопросов, чем ответов.
– Пастор Джозеф.
– Да, Льюис?
– Когда я проводил ритуал, демоны говорили со мной.
– И что они сказали?
– Они говорили, что знают о тайнах Вселенной. Это так?
– Возможно. Полагаю, им известно больше, чем нам, простым смертным людям. Глупо сомневаться в подобном.
– Еще они сказали будто… будто…
Мы остановились, и пастор озадаченно на меня взглянул, намереваясь добиться продолжения.
Я закончил:
– …будто я вернусь в Огненную Геенну снова… Они говорили так, будто я там уже бывал!
Пастор нахмурился и возобновил шаг.
– Очень любопытно. Боюсь, Льюис у меня нет ответов, которые ты ищешь. Мы с тобой можем лишь гадать, почему они так сказали. Демоны хитры. Они могли вводить тебя в заблуждение.
– А могли сказать правду?
– Не исключено.
– То есть… чисто гипотетически, я мог бывать в Геенне и не помнить об этом?
– В нашем мире возможно многое. И то, о чем ты говоришь, не является исключением. Когда-нибудь, Льюис, ты отыщешь ответы на все вопросы о своем прошлом. Просто нужно искать.
– Искать? Где?
– Ты поймешь, когда придет время.
Скорее бы оно уже пришло.
Мы оказались на улице Бримо и направлялись к Церкви, когда пастор заговорил снова:
– То, что ты сегодня сделал, Льюис, на самом деле под силу не каждому.
– О чем вы?
– Не у всех есть дар экзорцизма и способность к изгнанию бесов.
– Правда?! Но почему вы…
– Почему я взял тебя с собой и был уверен, что ты закончишь ритуал, если со мной что-нибудь случится?
Да…
– Когда я тебя увидел на пороге Церкви, я разглядел в твоих глазах этот дар. Я сразу понял, что ты способен на чудо очищения разума и души от бесов. Да, Льюис. Ты сразу показался мне особенным молодым человеком. Я не могу не пригласить тебя в Церковь, и теперь… я не могу не сделать тебе еще одно предложение.
– Предложение?
– Угу…
На меня хитро посмотрели.
– Скажи, тебе известно что-нибудь о душепопечителях, Льюис?
– Немного… они, как психологи, помогают людям с их проблемами.
– В общем-то да, ты прав. Я думаю, что из тебя вышел бы неплохой…
– Душепопечитель? Вы серьезно? Но мне только двадцать!
– А это должно на что-то повлиять?
Я считал, что душепопечители должны быть люди в возрасте, ведь они обладают тем багажом опыта и мудрости, чтобы помочь нуждающимся в утешении.